Пару лет назад довелось мне не спать часов этак сорок подряд. Что-то там такое важное не успевал сделать по работе, уже забыл, что именно. Зато отлично помню, как все это происходило. Подложил под седалище подушку помягче, поставил сбоку от компьютера кофемашину, разом выпил три таблетки от головной боли и принялся стучать по клавишам. На исходе вторых суток мне презилось, что кофемашина пытается на меня напасть. Очень натуральное было видение, я даже испугался. Хорошо, потом знакомый сомнолог успокоил. Это тебе, сказал, еще повезло. Иные такое во время долгого бодрствования видят, что потом заиками на всю жизнь становятся.

Вот ведь какая вредная штука этот сон. Отнимает треть жизни. А может отнять и саму жизнь. Чернобыль, авария в индийском городке Бхопале, крушение “Адмирала Нахимова” — везде не обошлось без участия утративших бдительность сонных людей. Как свидетельствует статистика ГИБДД, усталость водителей является причиной четверти всех автокатастроф, пишет  sunhome

Не зря, ох не зря герой фантастического рассказа Александра Беляева “Человек, который не спит” профессор Вагнер называл сон болезнью. По мнению выдуманного ученого, люди засыпают из-за отравления некими веществами — гипнотоксинами, которые суть отходы работы мозга. Человек травится, болеет (спит), за ночь выздоравливает — и все опять по новой.

Вагнеру, как понятно из названия романа, удалось найти противоядие от гипнотоксинов, в результате чего он стал чуть ли не суперменом. Даже жаль, что все это чистой воды выдумка. С середины 1920-х гг., когда Беляев сочинял “Человека…”, мы довольно много разузнали про настоящие механизмы сна и можем смело заявить: вон из науки, товарищ Вагнер, вы лжеученый.

Шутки в сторону. Можно ли создать надежное средство против сна? В конце 1990-х в США широко рекламировали препарат Provigil. Якобы настоящая таблетка для вечного бодрствования. На поверку оказалось — вранье. Действующее вещество Provigil, модафинил, и вправду вызывает прилив бодрости и способствует ясности мышления. Но ненадолго, буквально на несколько часов. Вписаться в дедлайн, глядишь, и поможет, но о том, чтобы не спать совсем, и думать не моги.

В России изучением сна очень серьезно занимаются в Институте проблем экологии и эволюции имени Северцова. Доктор биологических наук Владимир Ковальзон провел с коллегами по институту сотни экспериментов с участием людей и животных и пришел к однозначному выводу: полностью отказаться от сна невозможно в принципе. Во всяком случае, от медленного (того, который без сновидений).

Если бы сон был нужен только для физического отдыха, мы бы наверняка смогли побороть эту напасть. Но работы Ковальзона показывают, что только во сне нейроны мозга могут прийти в такое состояние, чтобы по пробуждении они смогли “записывать” новую информацию. А мы, соответственно, — чувствовать и думать.

Насчет быстрого, или парадоксального, сна доктор к окончательному мнению пока не пришел. Но даже если сновидения и не абсолютно необходимая штука, то уж точно не бесполезная. Есть гипотеза, что в парадоксальном сне в нейронную память передается наследственная, генетическая информация.

Так что, выходит — прощай мечта? Отнюдь. Возможно, ученым удастся реализовать одну чрезвычайно остроумную идею. В 1984 г. сотрудники того же Института Северцова Лев Мухаметов и Александр Супин обнаружили, что у дельфинов разные полушария мозга спят не одновременно. Это помогает им не утонуть.

Почему бы и нам не научиться спать так же? Восемь часов спит правое полушарие, восемь — левое, оставшиеся треть суток мозг не спит вообще. Оставим пока вопрос, осуществимо ли это технически.Не думаю, что кто-то вел по этому поводу целенаправленные исследования. Вот что интересно: как будет вести себя человек с “выключенной” иной мозга? Как известно, правое полушарие обычно заведует распознаванием образов, звуков, а также эмоциональным поведением. Левое отвечает за анализ увиденного, логику. Не будет ли “однополушарный” человек ущербным?

Скорее всего, нет. Еще в 1960-х американские нейрофизиологи Кюртис Хардик и Льюис Петринович разработали методики восстановления для людей, потерявших часть мозга. Оказалось, что математические задачки можно решать и правым полушарием, только нужно потренироваться. Моторные функции, утерянные вместе с соответствующим кусочком серого вещества, тоже возвращались. А вот особенности личности — скажем, ь к рисованию — уходили навсегда.