Во вторник, 12 ноября, в онлайн-студии «Inpress-клуб» был генеральный директор Украинского клуба аграрного бизнеса Владимир Лапа, с которым мы обсуждали тему: «АПК – двигатель украинской экономики?»

Ведущий: Добрый день. В студии - «Inpress-клуб». Это проект информационно-аналитического портала «InРress.ua». Сегодня мы будем говорить о перспективах аграрного бизнеса в Украине в контексте европейской интеграции нашей страны. У нас в гостях Владимир Лапа, генеральный директор Украинского клуба аграрного бизнеса. И первый вопрос. Сможет ли Украина стать житницей Европы?

Лапа: На самом деле термин житница Европы больше связан с прошлой историей. Если смотреть на начало минувшего столетия, то контракты, по которым торговали зерном на мировом рынке, это как раз контракты происхождением из Черноморского бассейна, зерно экспортировалось в страны ЕС и не только. Если мы говорим о наших днях, то на самом деле рынок ЕС перенасыщен зерном, и термин житница Европы, наверно, уже не актуален. Я думаю, что к Украине уже можно применить термин житница мира. Ожидается, что экспорт зерновых культур из Украины в этом году составит 30 млн. тонн — это рекордные показатели и за всю историю независимой Украины, и за весь советский период. Оптимальный урожай за время пребывания Украины в СССР оставлял 50 млн. т, а в этом году ожидается 60-62 млн. т. Мы не только достигли, но и превысили показатели советских времен. Поэтому мы говорим о том, что потенциал Украины уже сейчас позволяет играть важную роль на мировых рынках зерна. И потенциал этот еще не исчерпан.

Ведущий: Какие украинские сельхозпродукты наиболее конкурентны на мировых рынках?

Лапа: Здесь надо понимать специфику функционирования мировых рынков продовольствия. Любая страна, которая зависит от импорта продуктов питания, пытается импортировать продукцию с наиболее низкой добавочной стоимостью и уже на своем рынке формировать продукцию с высокой добавочной стоимостью. В большинстве стран именно таким образом отрегулирован режим таможенно-тарифного регулирования, то есть импортная пошлина на зерно ниже, чем импортная пошлина на мясо, масло, и таким образом стимулируется импорт сырья и не стимулируется импорт готовой продукции.

Хотим мы этого или не хотим, мы вынуждены с этим мириться. Исходя из этого Украина все больше экспортирует именно сельскохозяйственную продукцию с меньшей добавочной стоимостью. И это не только Украина. Например, США являются одним из крупных экспортеров зерна в мире. И никто не стыдится того, что США экспортируют зерно, потому что оно востребовано на мировом рынке и за него платят деньги. Такая ситуация сложилась. Если немного позаниматься футурологией, то, может быть, лет через 20-30 не покупатели продукции будут определять, что продавать, а продавцы, потому что ожидается, что и площади сельскохозяйственного назначения будут уменьшаться, и продукции будет меньше.

Соответственно, те страны, которые ориентированы на экспорт продовольствия, скорее всего, будут играть большую роль и будут больше диктовать на мировых рынках сельскохозяйственной и продовольственной продукции, чем покупатели этой продукции. Сейчас пока обратная ситуация.


Ведущий: Если мы уже применяем к Украине новый термин, то можно ли сказать, что Украина — монополист на мировом рынке масла, прежде всего подсолнечного?

Лапа: В принципе, в определенной мере это утверждение соответствует реальному положению дел, потому что мировая доля участия Украины в мировом рынке масла занимает 50 %. Это соответствует статусу монополиста. Украина является самым крупным поставщиком подсолнечного масла на мировом рынке. Другое дело, что рынок подсолнечного масла не функционирует сам по себе. Он функционирует вместе с рынками других масел, и наибольшие объемы на мировом рынке масла приходятся на пальмовое масло и на соевое масло. Понятно, что здесь Украина не играет ведущую роль, потому что пальмы у нас не растут. С климатическими изменениями мы, возможно, когда-то и придем к этому, но сейчас США диктуют уровень цен на мировом рынке масла из-за экспорта пальмового и соевого масла, а рынок подсолнечного масла уже входит в общий рынок, и здесь Украина играет ведущую роль.

Ведущий: Как отразится на аграрном бизнесе подписание СА и должна ли Украина замыкаться только на Европе? Насколько Украина интегрирована в аграрный рынок Европы?

Лапа: Основными товарными позициями, которые мы экспортируем в ЕС, в аграрной составляющей есть фуражные зерновые культуры и растительные масла, потому что юг Европы нуждается в фуражном зерне, а в общем европейский рынок нуждается в масле, соответственно, они заинтересованы в таком экспорте. Но многие виды продукции мы вообще не можем экспортировать на европейский рынок. Например, Украина только в этом году получила возможность экспортировать мясо птицы в Европу, и буквально через несколько дней состоятся первые поставки. У нас до сих пор нет возможности экспортировать свинину, говядину, продукты переработки молочной продукции — экспорт осуществляется только для непищевых потребностей. Поэтому подписание этого соглашения надо воспринимать не как шанс для скорейшего доступа на европейский рынок. Это, скорее, повестка дня, которая постепенно будет формировать адаптацию украинского законодательства относительно качества и безопасности сельскохозяйственной продукции, в других сферах тех директивных регламентов, которые есть в ЕС, и уже на этой основе, на этой базе мы можем получить возможность экспорта в ЕС, в частности, продукции животноводства. Прежде всего речь идет об экспорте растительной продукции.

Ведущий: Насколько реально в ближайшее время запустить рынок земли в Украине?

Лапа: Очень сложный вопрос. Первое, что бы хотелось отметить, этот вопрос не воспринимается населением Украины, потому что большинство наших сограждан выступают против рынка земли. Социологические исследования фиксируют парадоксальные результаты, когда против частной собственности на землю выступают частные собственники земель сельскохозяйственного назначения, то есть жители сельской местности, которые владеют земельными паями сельскохозяйственного назначения. Соответственно, эти опасения по поводу возможного запуска рынка земли содержат в себе несколько составляющих. Первая — это последствия индустриальной приватизации. Мы видели, что большинство наших сограждан получили право собственности, а потом эта собственность была успешно размыта на большинстве промышленных предприятий. Соответственно, люди остались практически без имущества, которое было дано им государством.

Следовательно люди, которые являются собственниками земельных паев, тоже побаиваются такого же сценария. Второй аспект, связанный с этой проблемой, - это то, что собственники земельных паев — это, как правило, жители сельской местности, которые, возможно, не слишком юридически грамотные в Украине. И они все-таки побаиваются, что их права могут быть не защищены. И определенные основания для этого есть, потому что мы понимаем эффективность функционирования судебной системы в Украине. Практически отсутствуют консалтинговые услуги, чтобы люди имели возможность прийти в ту или иную организацию и получить юридическую консультацию. Поэтому, по сути, люди брошены на произвол с этими вопросами. И, кроме того, те параметры законопроектов про рынок земли, которые разрабатывались 2 года назад по законопроекту про учет земель и которые сейчас разрабатываются на уровне министерств и ведомств, также не способствуют позитивному отношению к земельной реформе, потому что там предусматривается, что для того, чтобы один сосед мог продать другому соседу земельный пай, надо получать целую кучу разрешений, обходить кучу кабинетов, и не факт, что большинство наших граждан будут в состоянии это сделать. Есть попытки сформировать рынок земли таким образом, когда практически никто из жителей сельской местности реально приобрести земли сельскохозяйственного назначения не будет иметь возможности. Возникает логичный вопрос: а для чего и для кого запускается этот учет земли?

Поэтому эти вопросы есть, они стоят на повестке дня. Несмотря на их наличие, несмотря на украинскую традицию, не знаю, хорошую или плохую, когда сложные экономические вопросы тяжело принимаются накануне важных политических событий, соответственно, есть большие сомнения, что рынок земли может быть запущен в 2014 году.

Ведущий: Предлагаю присоединиться к нашей дискуссии коллеге из Инпресс.

Константин Гончаров, журналист Inpress.ua: По некоторым данным, украинский аграрный сектор обеспечен техникой на 50% от потребности: более 40% отечественной сельхозтехники не соответствует современным требованиям европейских стандартов, а около 60% зерноуборочных комбайнов находятся в эксплуатации более 20 лет. В итоге АПК теряет миллиарды гривен. Предусмотрены ли (и выполняются ли) определенные госпрограммы в помощь аграриям и что изменилось за последние годы – наметилась ли какая-либо тенденция на улучшение ситуации?

Лапа: Действительно, ситуация выглядит таким образом, как Вы обрисовали. Европейский фермер привык пользоваться техникой 5 лет, потом он ее продает, причем продает б/у-шную технику нашим аграриям, у которых нет средств для покупки новой техники. Украинские сельхозпроизводители вынуждены работать на технике по 10-15 лет и даже больше. Понятно, что это накладывает отпечаток на эффективность сельскохозяйственного производства, начиная от перерасхода топлива, если работа осуществляется на менее эффективной технике, и заканчивая потерей урожая, если вы не успеваете своевременно выполнять весь комплекс полевых работ или используете устаревшие комбайны, которые убирают зерно или другие культуры таким образом, что значительная часть урожая теряется. Основная проблема, с нашей точки зрения, заключается в наличии и доступности финансовых ресурсов для сельхозпроизводителей, потому что осуществлять капитальные инвестиции (а покупка техники — это капитальные инвестиции) на условиях кредитования под 20 % годовых — это нонсенс. Украинские сельхозпроизводители пытаются это делать, но при таких дорогих финансовых ресурсах практические возможности в закупке техники крайне ограничены. Когда мы нашим американским или европейским коллегам говорим, что у нас ставки 20 % годовых, они не могут в это поверить. Они не понимают, как можно работать с такими кредитными ставками в сельскохозяйственном производстве. Что касается программ бюджетной поддержки, то исторически сформировалось два направления бюджетной поддержки частичного удешевления сельскохозяйственной техники, когда техника отечественного производства на 30 % компенсируется государством. В последние годы эта программа фактически не финансируется. И второе направление — это лизинговые программы. Существует две компании, которые работают от государства на рынке этих услуг. Опять-таки, речь идет преимущественно про технику отечественного производства на специальных льготных условиях. Эти две компании — это Украгролизинг и Спецагролизинг. Но опять-таки в последние года дополнительное финансирование этих компаний не осуществляется. Условно говоря, они направляют те лизинговые платежи, которые получают от сельхозпроизводителей на рефинансирование, на закупку новой техники и снова-таки передача в лизинг, но объем опять-таки ограничен и говорить об определяющем влиянии этих программ технического оснащения не приходится.

Константин Гончаров, журналист Inpress.ua: Насколько сопоставимы доходы от экспорта аграрной продукции с доходами от продажи металла и удобрений?

Лапа: Если брать всю металлургию, а не только черную металлургию, то она остается на первой позиции по экспорту, а сельское хозяйство довольно быстрыми темпами догоняет. Мы уже фактически имеем четверть валютных поступлений от экспорта сельскохозяйственной продукции. Например, в 2012 году экспорт сельхозпродукции составлял примерно 18 млрд. долл. США, импорт — около 20 млрд. долл. США, мы имели позитивное сальдо по торговле аграрной продукцией более 8 млрд. долл. США. Для большинства отраслей экономики это просто фантастика. Возвращаясь к теме нашего сегодняшнего разговора, это действительно локомотив и в плане экономического роста, и в плане поступления валюты в страну. Мы понимаем, какая ситуация на валютном рынке, и без этих 8 млрд за счет внешней торговли продукции АПК, я думаю, это была бы просто катастрофа.

Ведущий: Вопросы от наших читателей. Петр из Днепропетровска спрашивает: «Проходила информация, что китайцы купили 3 миллиона га земли в Украине. Правда ли это?»

Лапа: Выглядит так, что не совсем правда, потому что единственное пояснение, которое мы смогли получить, что это был какой-то неправильный перевод с китайского на английский, а потом на русский и украинский. На самом деле Китай достаточно активно пользуется украинским рынком. Подписано несколько соглашений между китайскими и украинскими компаниями. Китайское правительство со своей стороны отдает преимущество работе с государственными компаниями, и требования китайской стороны заключаются в том, чтобы украинские государственные компании были участниками таких договоренностей. Что касается экспорта зерновых в Китай, то, в частности, мы уже имеем информацию, что миллион тонн экспортирован из Украины в Китай. Вернее, не совсем в Китай, а на адрес китайской стороны, которая затем частично перепродает это зерно в третьи страны. Контрактным партнером с украинской стороны есть государственная продовольственная зерновая корпорация. Насколько мы понимаем, дополнительные параметры этих договоренностей включают в себя и импорт в Украину китайских средств защиты растений агрохимии и китайской техники. Это яркий пример того, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке: если вы хотите, чтобы мы у вас покупали зерно, пожалуйста, покупайте у нас средства агрохимии и технику. Понятно, что отношение ко второй части соглашения со стороны агробизнеса очень специфическое, потому что если китайские препараты той же защиты растений востребованы на рынке, они и так поступают сюда по коммерческим каналам. А делать какую-то ревизию рыночной среды, чтобы поставлять сюда китайские СЗР в значительных больших объемах, просто нецелесообразно, потому что от этого пострадают украинские производители.

Это вопрос конкуренции. Если готов платить за качественный препарат, но дороже, тогда покупаешь у всемирно известной компании, если хочешь сэкономить — пожалуйста, попробуй поработать с китайской химией. Повторюсь, здесь есть риски как раз в части сельскохозяйственного производства. Мы сейчас видим, что и регулирование украинского рынка усложняется. Не знаю, можно ли это связать с китайским контрактом или это совпало случайно, но мы видим, что компании-легальные импортеры средств для защиты растений имеют чрезвычайно большие затруднения с импортом. В частности, требуется положение на каждую отдельную партию импортированных средств по защите растений, что, в принципе, не соответствует мировой практике регулирования рыночных дистрибьюторов средств по защите растений. Чрезвычайно большие проблемы с органами внутренних дел, которые планово, внепланово и сверхпланово проводят проверки, опечатывают склады дистрибьюторов, и фактически оказывается невозможной поставка средств защиты растений украинским производителям. Нам бы хотелось, чтобы такие негативные инциденты не имели места, потому что когда мы говорим про статус агропромышленного комплекса в экономике, мы должны понимать, за счет чего это достигается. Это достигается за счет передовой техники лучших мировых образцов. Это достигается за счет наиболее продуктивных семян украинских и лучших мировых образцов. Это достигается за счет наиболее эффективных средств агрохимии. Без этого говорить о каких-то рекордах и статусе локомотива не приходится.

Ведущий: Я бы хотел уточнить один вопрос. Правда ли, что покупка одного участка земли, конечно, не сотки, не га, а в товарном объеме украинской земли зарубежной стороной - или коммерческой компанией, или государством, - приведет к своеобразному эффекту домино на рынке земли. Соответственно, начнет более активно формироваться рыночная цена, и может подпрыгнуть интерес к украинской земле. Или я ошибаюсь?

Лапа: Интерес к украинской земле есть, и инвесторы пользуются украинской землей на основе аренды, поскольку не имеют возможности купить земли сельскохозяйственного назначения. Другое дело, что это не интерес на уровне фанатизма, что «мы хотим купить эту землю любой ценой». Есть аграрная экономика, она диктует рыночную цену. В нынешних финансово-экономических условиях, когда деньги недоступны, большинство инвесторов не очень и заинтересованы в покупке земель, потому что нужно привлекать чрезвычайно большие финансовые ресурсы. Система аренды, которая сейчас существует, я не могу сказать, что она устраивает, потому что есть большое количество вопросов и с регистрацией земель, и с условиями аренды. Государственная система регистрации земель сейчас фактически не работает. Зарегистрировано всего 20 % тех договоров, которые должны быть зарегистрированы в этом году. Государственное регулирование рынка земель очень сложное и неэффективное. Надо наводить порядок, потому что в результате мы можем оказаться в ситуации, когда договоры аренды не будут зарегистрированы и прекратится выплата арендной платы. Возвращаясь к интересам инвесторов, надо сказать, что сейчас запрещено отчуждение сельскохозяйственных земель в принципе, поэтому покупка и продажа земель невозможна. Законы о рынке земель не предусматривают возможности покупки земель юридическими лицами, даже несмотря на происхождение капитала. Даже если это юридическое лицо создана исключительно украинскими физическими лицами вы не имеете права купить землю в соответствии с этими законами. В среднесрочной перспективе, очевидно, для юридических лиц вопрос стоять не будет. И опять-таки, возвращаясь к вопросу о покупке 3 млн. га земли в Украине, во-первых, как я уже сказал, для этого нет юридических оснований, ни одно юридическое лицо не сможет сейчас купить землю в Украине. Но мы должны понимать, что такое сельскохозяйственные земли сейчас в Украине. Средний размер земельного пая сейчас составляет 4 га в Украине, на западе это меньшие участки, на востоке — побольше. И эти земли такими маленькими кусочками сдаются в аренду. Сформировать земельный банк на уровне 3 млн. га и сдать его в аренду или кому-то продать — это просто нереально. Поэтому то, как это было подано в СМИ, - это нереалистичный сценарий.

Ведущий: Как Вы оцениваете перспективы создания зернового пула Украины с Россией и Казахстаном?

Лапа: Основная проблема зернового пула в том, что это конфета, которая внешне выглядит привлекательно, но никто не знает, что внутри. То есть зерновой пул как идея — да, давайте поговорим, но когда начинается предметный разговор — какие инструменты, какие механизмы, как он будет работать — никакой информации у операторов зернового рынка нет.

Разговор ни о чем. Поэтому пока нечего комментировать.

Ведущий: Какие взаимоотношения между Украиной, Россией и Казахстаном на рынке зерна? Кто может диктовать свои правила?

Лапа: Условия всегда диктует сильнейший, и не обязательно сильнейший на рынке зерна. Это общее правило. А что касается объемов экспорта, то Украина — 30 млн. т зерна, Россия — 21-22 млн. т, Казахстан — около 15 млн. т.
Ведущий: Спасибо. Тут еще, может быть, можно вспомнить, что по оценкам Министерства сельского хозяйства США Украина должна занимать 2 места в мире по объемам экспорта зерна. Если не ошибаюсь, это впервые за историю независимой Украины. Здесь есть еще такой вопрос. Я думаю, что многие наши зрители сталкивались в магазинах с польскими молочными продуктами, белорусскими. А в случае подписания соглашения об ассоциации, насколько украинские молочные продукты легко пересекут нашу западную границу?

Лапа: Здесь две проблемы, потому что на данный момент экспорт молочной продукции на территорию ЕС не разрешен. Для того, чтобы было разрешение, необходимо пройти проверки европейских инспекторов. Но предпосылкой для таких проверок есть приведение законодательства в соответствие с европейскими нормами. Речь идет не о европейских требованиях в полном их понимании, потому что они достаточно сложные. Речь идет о том, что есть базовые требования, которые являются основой для определения качества и безопасности продукции в ЕС, и они должны быть имплементированы в украинское законодательство. В первую очередь речь идет о том, что необходимо сформировать единый компетентный орган, который отвечает за качество и безопасность продукции. В ходе предыдущих проверок, которые были несколько лет назад, были такие смешные примеры, когда европейские инспекторы спрашивают ветеринарную службу, кто отвечает за готовую молочную продукцию, а ветеринары отвечают, что это в их компетенции, потому что это продукция животного происхождения. Потом инспекторы задают вопрос санитарной службе, кто отвечает за эту продукцию, - и они отвечают, что это их компетенция, потому что это продукция предназначена для питания. Европейцы понимают, что если у ребенка 7 нянек, то он остается без присмотра. Наши контролирующие органы не могут этого понять, потому что они оперируют другими категориями, им интереснее, как будет делиться бизнес, а эти европейские рынки они видели в десятом сне.

Поэтому хотелось бы, чтобы тот законопроект, который сейчас подан в ВР Кабмином относительно изложения новой версии по качеству и безопасности продукции, был как можно скорее принят. Там как раз речь идет о создании единого контролирующего органа, который будет контролировать всю пищевую продукцию. Общий европейский принцип — от поля до стола, или, как говорят наши американские коллеги, — от поля до вилки. Второй момент, связанный с этим, - это идентификация, потому что базовый принцип ЕС — это возможность отследить. Если на пищевой цепочке возникла какая-то проблема, должна быть возможность отмотать пленку назад и посмотреть источник этих проблем. Если невозможно отследить, то нет гарантий того, что продукция не будет системно поступать на рынок некачественной. Должен быть принят в ВР закон про идентификацию сельскохозяйственных животных. Это две базовые вещи. Есть и аспект, который уже надо усовершенствовать уже на уровне бизнеса. Есть уже несколько научно-производственных объединений, которые уже сейчас готовы приглашать к себе европейских инспекторов и выполнять их требования. Но наибольшая проблема как раз на молочном направлении с сырьем. Одна из норм ЕС, что молоко для пищевой переработки должно доиться таким образом, чтобы не было его контакта с атмосферой. Европейцы понимают, что если есть контакт с атмосферой, то норма не соблюдается. Мы этого не понимаем. Особенно что касается молока, то у нас ручное доение, и это абсолютно неприемлемо для той продукции, которую мы будем поставлять на европейский рынок. Понятно, что здесь нужны программы поддержки нашего сельского хозяйства, обеспечение доильным оборудованием с тем, чтобы мы могли выполнять эти нормы ЕС. Есть такое модное выражение — дорожная карта. Так вот дорожная карта попадания молочной продукции на европейские рынки есть, но эффективность и оперативность реализации этой дорожной карты не выдерживает в Украине никакой критики.

Ведущий: И последний вопрос: когда украинцы ощутят, что АПК станет локомотивом украинской экономики? Если можно, прогноз.

Лапа: Это ощущается сейчас на уровне макроэкономики. В лучшем варианте, темпы роста национальной экономики будут нулевыми, наблюдается даже падение ВВП от 0,5 до 1,5 %, в то время как в АПК будет рост в пределах 7-9 %. В данном случае АПК снижает темпы падения национальной экономики. Аналогично мы имеем достаточно позитивные шансы во внешней торговле, и опять-таки здесь АПК выступает стабилизирующим фактором на валютном рынке. Аналогично некоторые виды продукции мы все-таки научились перерабатывать, в частности, мы экспортируем не подсолнечник, а подсолнечное масло. Это означает, что загружены перерабатывающие предприятия, это означает, что люди получают заработную плату, это означает, что добавочная стоимость формируется на украинской территории. Вы знаете, часто так бывает психологически, что позитивные изменения не всегда заметны. В случае, если, не дай Бог, АПК перестанет быть локомотивом экономики, то это ощутят все, но уже в негативном плане.

Ведущий: Спасибо. Все-таки приятно во время дискуссии услышать, что за время независимости село все-таки постепенно трансформируется в лозунг, что АПК — это локомотив экономики. Благодарю нашего гостя за интересный диалог. Напомню, что в студии InPress-клуба был эксперт по вопросам АПК Владимир Лапа и мы говорили с ним о перспективах АПК в Украине.

Источник