Статья Виктора Медведчука "Конец "революционного изма. Стратегические задачи оппозиции", опубликованная в нашей газете, вызвала большой резонанс среди читателей: одни резко возражают позиции автора, другие – полностью соглашаются с высказанными им мыслями, третьи – задаются вопросами и просят уточнений.

После изучения писем Виктор Владимирович попросил вынести наиболее дискуссионные темы на страницы "2000", чтобы более подробно разъяснить позиции – свои и партийные.

Вы критикуете политику реприватизации, но я считаю, что проводить "раскулачивание" все-таки надо, поскольку действительно многие фабрики-заводы украдены у народа, а потому "воры должны сидеть в тюрьме" – и т. п. (Иван Сенченко, Днепропетровск)

Можно сколько угодно рассуждать на тему "украл – не украл", но исторический опыт однозначен – первые большие деньги нигде и никогда не делались честным путем.

Что мы имели изначально? Государство, которое от социалистической (т. е. государственной и коллективной) формы собственности решило перейти к капиталистической (т. е. частной). На место формальных хозяев (трудового коллектива) на том или ином предприятии должен был прийти реальный хозяин.

Однако где взять хозяев в обществе, которое их десятилетиями сознательно не продуцировало, подавляя любую частную инициативу? Где взять соответствующий опыт? Где в конечном итоге найти стартовый оборотный капитал, чтобы то или иное предприятие становилось контоспособным в новых рыночных условиях?

А ведь от этих факторов зависела жизнеспособность всей государственной экономики, оказавшейся в положении человека, которого обучают плавать, бросив в воду, – и он начинает грести. Сначала неумело, смешно, но потом все более и более уверенно, а со временем – и мастерски.

Украина просто вынуждена была пройти этап "хаотического" капитализма (его еще называют "диким") – со всеми его негативными, а иногда и просто отталкивающими сторонами. К ним следует отнести и манипуляции с приватизационными процессами (к ним, к слову, в 1990-х имели непосредственное отношение представители нынешней власти, например Виктор Пинзеник как вице-премьер по вопросам экономической реформы, Юрий Ехануров как председатель Фонда госимущества).

Плюс к этому – несовершенное законодательство, которое давало возможность безо всяких нарушений скупать производственные мощности почти за бесценок.

И тут мы подходим к главному – новые владельцы независимо от методов приобретения этого статуса (подчеркиваю, сюда я ни в коем случае не отношу случаи откровенно криминала) четко разделились на две категории: одни "выжимали" из предприятий все соки, после чего бросали их и работающих там людей на произвол судьбы, другие – работали на перспективу, вкладывая деньги в производство, расширение, модернизацию, социальную инфраструктуру и т. п.Поэтому, когда мы ведем речь о приватизации, необходимо четко уяснить следующий момент и искренне признать: рабочего человека в конечном итоге не волнует, каким образом его завод достался бизнесмену Н.Рабочий человек хочет хорошей зарплаты, безопасных условий труда и уверенности в завтрашнем дне. И если собственник предприятия это обеспечивает, честно при этом ведя себя по отношению к государству в плане уплаты налогов, – к нему не должно быть никаких претензий. Если же имеет место откровенная эксплуатация людей и мощностей – необходимо слово Закона.

Но – именно Закона, а не отдельно взятого государственного деятеля, независимо от того, какую должность он занимает и насколько популярен в народе. Проблема в том, что такого специализированного закона нет, в связи с чем любые реприватизационные действия можно поставить под сомнение.

Исходя из всего вышеизложенного я считаю:

а) реприватизации должны быть подвергнуты только те предприятия, владельцы которых не выполняют инвестиционные обязательства перед государством и трудовыми коллективами;

б) данный процесс должен быть жестко регламентирован законом.

И только при соблюдении этих условий можно начинать соответствующие действия, а не по прихоти нескольких людей, нередко при этом преследующих личные интересы.

Извините, но я не понимаю сути политреформы и не вижу в ней необходимости, на которой Вы так настаиваете. Зачем она вообще нужна – ведь, как известно, у "семи нянек – дитя без глаза", а здесь предлагается, чтобы этих "нянек" было сразу 450. (Виктор Довбня, Ровно)

Здесь немножко неверное понимание, я бы так сказал, технической части изменений в Конституцию. 450 народных депутатов не будут "няньками" хотя бы потому, что они не концентрируют в своих руках законодательную и исполнительную власть. Просто в условиях реализации политреформы эти ветви взаимодополняют друг друга, а не противостоят, как мы наблюдали это в прошлом и имеем несчастье видеть сейчас.

Ведь если мы перейдем к парламентско-президентской республике, то правительство сформируют победители парламентских выборов – партия, блок или коалиция. И в Кабинете Министров, и в Верховной Раде будут доминировать представители одной и той же политической силы, что является условием качественной и плодотворной работы на благо народа.

В то же время сейчас, как видим, Президент имеет одно мнение, парламент – другое, правительство – третье. И кому от этого хорошо? Да всем плохо, потому что чувство неопределенности, неуверенности, а то и откровенного разочарования в таких условиях пронизывает все слои общества от верхов до низов.

Каждый задается вопросом "Чья возьмет?" и смотрит на государственную власть, как на бой тяжеловесов, тем самым подсознательно наделяя ее разрушающими, но не созидательными функциями.

Кроме того, ныне система взаимоотношений в верхах дает немало оснований опасаться узурпации власти – президент, кто бы им ни был, может при желании сделать это элементарно даже в рамках действующей Конституции.

Для неокрепших демократий широкие президентские полномочия – это очень и очень плохо, поскольку большинство людей, приходящих в большую политику, – воспитанники предыдущих авторитарных систем, а потому заведомо несут в себе "ген тоталитаризма", который формирует "натянуть вожжи" и "закрутить гайки".

В период, который сейчас переживает Украина (я б назвал его "кадровым переходом"), когда еще не сформировалась "молодая поросль", выросшая в свободной стране и мыслящая совершенно иными категориями, опасность установления диктатуры возрастает многократно, поскольку старые кадры чувствуют, что им осталось недолго (а нынешняя власть, хоть и называется "новой", но по духу и воспитанию все же в основе своей "старая"), и будут пытаться как можно дольше сохранить у себя бразды правления. Не исключено – любыми методами.

Для тех же украинцев, которые воспринимают выборы с ом, как некую большую у, и теперь боятся потери персонифицированной интриги, отмечу, что персона, олицетворяющая высшую государственную власть, ведь остается. Только это будет не президент, а премьер.

Объясню на близком по времени примере – недавних парламентских выборах в ФРГ.Формально немцы голосовали за партии, но фактически делали выбор между двумя фигурами, представляющими основные политические силы – Шредером и Маркель.

Так что интрига и дальше будет присутствовать. Я бы даже сказал, что после 1 января 2006 года ее станет больше – в силу автоматического увеличения числа участников большой ы под названием Политика.

В. В. критикует в своей статье власть, в то время как действия некоторых представителей его партии (например Кравчука) свидетельствуют о том, что она решила поддержать Тимошенко, которая еще вчера эту самую власть олицетворяла. Где же логика? (Ярослав Беркеш, Киев)

Никакого противоречия здесь не вижу – простое совпадение. Если Леонид Макарович получил в свое распоряжение документы, имеющие огромное государственное и общественное значение, свидетельствующие о финансовой зависимости руководства страны от внешних источников (а это уже можно рассматривать как угрозу нацбезопасности Украины), он как ответственный и опытный политик, как гражданин просто обязан их обнародовать.

Утаить подобную информацию только потому, что она направлена против одной из сторон имеющегося конфликта – это не выход, поскольку, еще раз подчеркиваю, речь идет не об интересах Тимошенко или Ющенко, а об интересах Украины.

Политики приходят и уходят, а государство остается – именно этим соображением руководствуется в своей деятельности СДПУ(О). Уже видны те негативы, о возможности которых предупреждала наша партия в свое время. Ей не верили, называли это "грязной ой против честных людей", но мы оказались правы – к руководству страной действительно пришла команда, неспособная к государственному управлению и поставившая всех нас на грань нестабильности.

Боюсь, что и сейчас окажусь пророком, которого, как известно, не любят в своем отечестве, но тем не менее – история с финансами Березовского – это только верхушка "айсберга" капиталовложений, направленных прямо или опосредованно на поддержку сил, которые по недоразумению у нас именуются "демократическими".

Я не исключаю, что многие кредиторы "оранжевых" искренне верили, что спонсируют благое дело. Их ждет жестокое разочарование, а оно и так уже охватило большую часть нашего общества.

Однако в любом случае стоит помнить железное правило – деньги просто за так никто не дает. Рано или поздно о них спросят, но расплачиваться по счетам тогда будет вся Украина, а не нынешние высокопоставленные "заемщики".

 

Сергій Бурлаченко, 2000