Экс-лидер партии «Пора» достаточно самокритичен, когда говорит о проведенной его политической силой избирательной компании. Но еще более г-н Каськив критичен относительно нынешнего украинского политикума, предрекая ему скорую политическую гибель. Освободившееся «место под солнцем» должна занять, конечно же, «Пора». Согласно расчетов Владислава Каськива (который, оставив руководство партией, решил переключиться на разработку планов партийного строительства), уже через 1,5 - 2 года у «Поры» должно быть 8-12 % сторонников. Ну, а после следующих парламентских выборов «Пора» станет стержнем формирования правительства - полагает он. Что ж, планы смелые. Если не сказать - наполеоновские.

- Вы заявили, что уходите с поста главы партии, беря на себя ответственность за поражение на выборах. В чем заключались ошибки?

- Не совсем правильно было бы говорить, что я единолично взял на себя ответственность. Просто я считаю, что какими бы ни были субъективные и объективные причины, лидер отвечает за результат. Это - стандарты европейской политики. Кроме того, я и сейчас абсолютно уверен: «Пора» имела все возможности стать парламентской партией.

- Почему же не стала?

- Тут есть целая вереница обстоятельств. Самое главное, объективное - после «оранжевой» революции сохранилась логика «оранжево-синего» противостояния. Она и диктовала контекст парламентской кампании. А мы выдвигали новые идеи, например - развитие гражданского общества. Нам не удалось перевести дискуссию - поскольку мы не имели нужного масштаба, медийных возможностей, из плоскости «оранжево-синей» войны в плоскость обсуждения идей развития. Потому мы не стали в такой степени актуальными, чтобы попасть в парламент.

Наверное, было ошибкой создание блока. Хотя бы потому, что организационно интегрировать две структуры в какой-то механизм за несколько недель физически невозможно.

Если говорить о тактике, то абсолютно бессмысленной вышла избирательная символика. Как и технологии, которые мы использовали.

- Почему же вы их избрали?

- Это было решение уполномоченных на то структур, политсовета блока. Сегодня могу сказать, что я выступал категорически против него. И даже ставил вопрос, что готов выйти из списка. Выбранная стратегия позиционировала нас как самых «оранжевых» из «оранжевых». Хотя этого не следовало доказывать, нам надо было продемонстрировать, чем мы отличаемся от старых политических сил.

- А вы не переоценили персональные, лидерские качества вашего первого номера Виталия Кличко?

- С точки зрения организационного решения, - думаю, что нет. С точки зрения политического позицирования - да. Для нас Кличко был олицетворением достоинств, которые мы хотели презентовать. Я уже не говорю, что это - символ нации. Другое дело, что не стоило Виталия Кличка представлять как политический символ. Его надо было поставить над политикой. И сказать, что это человек, который будет хранить принципы, ради которых мы пошли в политику.

- Еще есть мнение, что в промежутке между президентскими и парламентскими выборами «Пора» немного «забронзовела». На президентских выборах «пористы» действительно производили впечатление энтузиастов, которые борются не за деньги. А теперь смотришь на ваших ребят, которые на пресс-конференцию к УНИАНу на «Тойоте Камри» подъезжают, и в первозданную чистоту помыслов их уже как-то не вериться...

- Это скорее поиски объяснения причин. На самом деле «Пора» не менялась в своей сути последних лет пятнадцать.

- Пятнадцать лет?! Она уже столько времени существует?

- Не как бренд, конечно, но как сообщество людей. Своими корнями «Пора» уходит в студенческое движение начала 90-х. Большинство наших лидеров - активисты первой студенческой голодовки. Потом «Пора» называлась Гражданский комитет за правду - когда убили нашего друга и коллегу Гию Гонгадзе. Этот комитет как раз и стал непосредственным прототипом «Поры».

- Может быть, не надо было превращаться в политическую партию, оставшись красивой легендой?

- А вот это была бы очень безответственная ошибка. Мы ее уже однажды совершили - в начале 90-х. Сейчас такой роскоши - не идти в политику, мы себе позволить не можем. И хотя «Пора» не победила на этих выборах, мне никто не скажет, что мы могли, но не попробовали. Я сделал все, что мог. Я допускал ошибки, партия допускала. Но мы попытались.

- Но, может быть, стоило блокироваться с кем-то из крупных политических сил, с той же «Нашей Украиной», например?

- Путь интегрирования в существующие политические силы был абсолютно бесперспективным. Вот сейчас мы хоть и не парламентская партия, но абсолютно самодостаточная. А если б стали частью «Нашей Украины», то превратились бы в парламентских кнопкодавов, от которых ничего не зависит.

Конечно, есть какая-то мера компромисса. На прошедших парламентских выборах она у нас была критической. Хотя компромиссы зачастую являлись вынужденными. Скажем, как молодая партия мы не имели права ставить своих наблюдателей, это было прерогативой нашего партнера ПРП. Следовательно, мы не виноваты, что больше ины ов комиссий от нашего блока были перекуплены.

- Целый ряд партий до последнего пытались обжаловать результаты выборов, которые, по их мнению, являются фальсифицированными. Вашей среди них не было, хотя заявления о фальсификациях от вас и ваших соратников звучали. Вас уговорили поменять позицию?

- У нас всегда хотят простых ответов на простые вопросы. Я глубоко разочарован тем, что в Украине не произошел пересчет голосов. Он был нужен не «Поре», а Украине и украинской власти. Чтобы никто не сомневался, что у нас состоялись честные выборы. Когда постановление о пересчете в парламенте не прошло, некоторые депутаты рвали на себе рубашки от счастья. Что весьма красноречиво свидетельствует, кто в этом был не заинтересован. Дело ведь не только в том, что у кого-то могло оказаться на полпроцента меньше голосов. Это показало бы, что определенные политические силы не такие уж «белые и пушистые». Это была бы серьезная дискредитация тех сил, которые сегодня пытаются создавать политические коалиции и вести Украину в «светлое будущее».

Что касается «Поры», я уверен, что наш блок набрал значительно больше голосов, нежели показали официальные результаты. Но я совершенно не уверен, что мы преодолели 3 % барьер.

- У вас есть какое-то представление, куда делись ваши голоса?

- Я думаю, они были разделены в зависимости от территории Украины. Системными фальсификациями занимались две большие политические силы.

- Какие именно?

- Я не хотел бы отвечать на этот вопрос, потому, что мои слова способны внести нездоровый контекст в формирование многострадальной коалиции. Ради высших интересов страны мы придержим ответ хотя бы на полгода.

- Поговорим о будущем. Украинский политикум уже фактически перешел на жизнь по часам 2009 года . "Пора" определилась, с кем она?

- Из политических сил, которые сегодня есть в Украине, ни одна не доживет до середины следующего года.

- Что же случится с ними, по-вашему?

- Они саморазрушатся. Их объединила не какая-то общая идея или желание спасти страну. Их объединили вожди и желание получить депутатские значки. Наибольшей трагедией Украины пост-»оранжевого» периода является том, что никто так и не сформулировал четкого плана реформ. Поэтому, какая бы сейчас не вышла политическая конфигурация, какое бы не получилось правительство, оно не приведет страну к качественным изменениям. А это значит, что Украина будет реально катиться в пропасть.

- Почему?

- 15 лет после обретения независимости мы могли топтаться на месте. Сейчас же, после «оранжевой» революции, после той планки, которую Украина сама себе задала, топтание на месте - все равно, что падение в пропасть. Что касается политических вождей, - я думаю, многие из них станут жертвами собственных слов. Популизм, особенно неудержимый, имеет одну особенность - за счет него можно очень быстро набрать вес и объем. Но набранные таким образом объемы очень быстро сдуваются.

- Но в Украине есть один лидер, у которого политические объемы не сдуваются ни при каких катаклизмах. Я говорю о Юлии Тимошенко.

- Давайте подождем несколько месяцев. Тут логика такая - или ты должен выполнять то, что обещал, или же предложить нечто такое, чего ты еще не предлагал. Но во всем есть мера. Я не думаю, что наши люди поверят, если им сейчас скажут, что через два года их переселят на Марс и они там заживут райской жизнью.

DailyUA