Сер Головатый уверен, что никто, кроме политиков, не сможет разрешить противоречий между правительством и президентом. Политической элите необходимо договариваться и находить баланс власти....

– Конституционные изменения абсолютно не связаны с несовершенством Конституции 1996 года. Идея политической реформы 2004 года связана с сущностью режима Леонида Кучмы, с сущностью президента как автократического правителя. По большому счету, речь шла не об усовершенствовании Конституции, а о смене формы правления, независимо от качества и содержания Конституции.

– Конституция 1996 года действительно была несовершенна, она была следствием политического компромисса, достигнутого в «конституционную ночь». Это было способом противодействия Кучме в попытках навязать народу автократическую конституцию путем референдума. Всем известно, что у Кучмы был свой вариант конституции, который был намного автократичнее, чем сам президент Кучма в 1996 году. Модель, которую Кучма хотел навязать, была близка к той, которую уже внедрили в своих странах президент Беларуси, президент Казахстана и президент России. Это бы позволило очень легко четырем автократам из Казахстана, Беларуси, России и Украины создать новый союз четырех. Украинский парламент смог замедлить, или даже остановить процесс вхождения Украины в новый союз.

В таком состоянии Украина приблизилась к новым президентским выборам. Когда стало очевидным, что у Кучмы нет шансов выать выборы, был запущен механизм конституционной реформы. Я уверен, что этот механизм был не доморощенный. И та модель, которую проталкивал Кучма в 1996 году, и модель, которую мы имеем сейчас, — они выработаны за пределами Украины.

– В результате на несовершенный текст Конституции 1996 года наслоился еще более несовершенный текст конституционных изменений. Мы имеем абсолютно несовершенный текст действующей Конституции. Нынешняя конституционная модель подает еще больше политических конфликтов, чем предыдущая модель.

Независимо от формы правления, текст основополагающего закона должен быть качественным. К сожалению, такого текста у нас нет. Поднимается вопрос усовершенствования Конституции, очищения Конституции от противоречий и недостатков, выработки эффективного механизма баланса ветвей власти.

– Я никогда не говорил об отмене конституционной реформы, ибо это — вопрос политики. Я говорю об усовершенствовании качества юридического текста Конституции, который бы расписывал эффективный механизм функционирования власти.

– Юридические основания и механизмы для этого есть. Это нарушение процедуры внесения изменений в Конституцию, которые выписаны в самой Конституции. Юридическим механизмом отмены конституционной реформы является институт Конституционного Суда. Но вопрос лежит в области политики. Будут ли сделаны соответствующие политические действия.

– Все они четко выписаны в документе, который подготовила Национальная комиссия по укреплению демократии и верховенства права. Отчет комиссии основан на выводах Венецианской комиссии, которая является экспертным органом Совета Европы, который определяет, что соответствует европейским стандартам.

– Нет. Конституционный Суд не меняет Конституции, он ее толкует. В некоторых вопросах можно найти выход из ситуации путем толкования спорных вопросов Конституции. Но системно Конституционный Суд не сможет пересмотреть всю Конституцию и дать ответ на все вопросы.

– Никто, кроме политиков. Причиной здесь является отсутствие политической культуры. Суд мог бы помочь разрешить спор о полномочиях, если бы были соответствующие продуманные и взвешенные обращения к нему.

– Тяжело говорить, смогут или нет, но это необходимо. Все зависит от того, чем руководствуются те или иные политики. Личными, клановыми и партийными интересами, или же интересами общественными. Вопрос того, смогут ли политики подняться до общественных проблем — это опять-таки вопрос политической культуры.

– Несомненно, есть. Эти силы и запускали реформу, чтоб так и действовать. Те, кто инициировал изменения, заинтересованы в таком хаосе.

– Я не являюсь ом партии НСНУ, я только фракции в парламенте. Потому мне тяжело дать оценку того, что они имеют в виду под своими заявлениями. Могу сказать одно — почему до сих пор нет обращения в Конституционный Суд, если они про это говорят. Неконституционное действие было в декабре 2004 года, а сегодня уже почти декабрь 2006 года. Что эти люди делали два года? Где принципиальная позиция? Выходит, что они тоже руководствуются конъюнктурными интересами. Значит, тогда им было выгодно положение дел с Конституцией, а сейчас стало невыгодно. Это меня удивляет.

– Этот вопрос может рассматриваться в двух плоскостях — в политической и юридической. С юридической точки зрения, никогда не поздно получить решения КС по этому вопросу, потому что срока давности относительно неконституционности внесения изменений в Конституцию нет. Этот вопрос можно поднимать в любое время, и Конституционный Суд обязан его рассматривать.

Если брать политический аспект, то это уже другой вопрос. Это уже становится вопросом политических компромиссов, переговоров и выхода на минимизацию негативных политических последствий.

– По моему глубокому убеждению, самым оптимальным выходом есть создание национальной конституционной комиссии для наработки предложений по усовершенствованию текста Конституции. На 15 годовщину Конституции мы должны иметь качественно обновленный текст Конституции. Если бы парламент этого созыва завершил свой срок полномочий именно принятием такого качественно обновленного текста Конституции, то это был бы большой вклад этого парламента в развитие украинской демократии и продвижения Украины в направлении европейской интеграции.

Виталий Червоненко

«ДЕЛО»