Второй президент Украины Леонид Кучма рассказал о том, как должен вести себя крупный бизнес во время кризиса, и на каких отраслях нужно сейчас сконцентрироваться государству.

В период его президентства страна переживала много экономических потрясений, начиная от полного развала экономики и галопирующей инфляции начала 90-х и заканчивая дефолтом 1998 года. Его методы борьбы с кризисом можно критиковать, в них есть свои плюсы и минусы, но они доказали свою эффективность. Кроме нацеленности на результат, поневоле отмечаешь еще одну характерную черту Леонида Кучмы - его стабильную позицию и убеждения, которые не меняются в зависимости от ситуации. В сегодняшней политике это большой дефицит.

Крупный бизнес должен выполнять обещания

Какую роль в борьбе с кризисом должен ать национальный капитал?

Поддержать занятость населения и заработки работников. Социальные последствия кризиса - самые тяжелые, их очень трудно потом преодолевать. Любой ценой нельзя допустить, чтобы люди вышли на улицы. Важно также, чтобы крупный национальный капитал нашел общий язык с банками, вплоть до их приобретения, рекапитализации или слияния с ними в финансово-промышленные группы. Это будет лучше, чем национализация банков. Это быстрее восстановит доверие бизнеса, предпринимателей и населения к банкам. Национальный капитал должен поддержать функционирование денежно-кредитного рынка, не допустить коллапса в расчетно-платежной сфере, возврата к бартеру и другим рудиментам кризиса 90-х годов, из которых очень тяжело выбираться.

Должна ли Украина помогать предприятиям с иностранным капиталом?

Мы уже помогли иностранному капиталу тем, что он пришел в Украину, закрепился на нашем рынке и заработал неплохие деньги. Скажите, где на Западе иностранные банки могли заработать такие проценты по кредитам, как в Украине? Но мы рассчитывали, что в трудную минуту эти банки помогут Украине в ее противостоянии кризису. Это касается и производственного капитала. Так что я отрицательно отношусь к предоставлению преференций иностранному капиталу. У нас нет возможности, и я не вижу целесообразности.

В какой плоскости, по вашему мнению, стоит говорить об ответственности крупного бизнеса в условиях кризиса?

Сегодня крупный бизнес твердо придерживается тех обещаний, которые он дал в свое время во время кризиса: вести себя цивилизованно, не сокращать рабочий класс, платить заработную плату, не отбрасывать внутренние социальные проекты. За это их надо поблагодарить, поскольку с сегодняшним падением производства многие предприятия могли оставить людей на произвол судьбы, однако этого не сделали. Сегодня металлургия живет за счет своих накоплений и отсроченных вкладов в развитие производства, содержит свою инфраструктуру и сохраняет персонал. Но накопления закончатся завтра или в следующем году.

Курс – на внутренний рынок

Не слишком ли мы увлеклись курсом на экспортоориентированную экономику? Может, надо было ориентировать крупный бизнес работать и на внутренний рынок?

Абсолютно согласен. Зависеть от внешней конъюнктуры нельзя, поскольку когда-нибудь эта зависимость даст о себе знать. Так и получилось. Единственно верным шагом было бы приобщать крупный бизнес к решению проблем развития экономики, каждое предприятие должно было бы взять на себя ответственность за развитие той или иной отрасли. К примеру, Украина - аграрная страна, а у нее нет своих комбайнов, и она вынуждена закупать технику за рубежом.

Схожая ситуация и в еще одной ключевой отрасли экономики - самолетостроении. Эти сферы планировалось развивать в первую очередь, причем вместе с Россией. У меня в этом не было сомнений ни тогда, ни сегодня. Все бумаги, которые были подписаны, - похоронены. А в Украине было достаточно достижений в области гражданской авиации, из которых можно было сделать хороший фундамент. Однако сегодня ни одна страна не будет закупать наши самолеты, например, Ан-148. На внутреннем рынке заказов на него нет, производство стоит. В то же время Украина покупает 17 бразильских самолетов, аналогичных классу Ан-148, имея ресурс для собственного производства. Поэтому средства для развития самолетостроения должны ориентировать эту отрасль в первую очередь на внутренний рынок. Или, к примеру, проект транспортного Ан-70. Европейские эксперты признали, что он намного опередил свое время. И именно поэтому... не стали пускать его на рынок Евросоюза, опасаясь не без причин за контоспособность своих фирм и корпораций.

Государство угробило аграрный сектор

Сейчас говорят о том, что рынок металлургии упал как минимум на год, химия в не намного лучшем положении. Звучат идеи о смене локомотива экономики вообще - например, ее двигателем могло бы стать сельское хозяйство...

Сельское хозяйство у нас - одна из наиболее перспективных отраслей. Особенно с учетом его огромного не только продовольственного, но и топливно-энергетического потенциала. Однако в период кризиса государство не только не поддержало, но и "посадило" отрасль. В этом году аграрии получили бюджетных и кредитных ресурсов в пять раз меньше, чем в прошлом году за этот период.

У нас получилась парадоксальная ситуация. Когда мы начинали приватизацию (паевание) земли, "защитники" колхозов меня пугали ее парцеляризацией (дроблением) и убеждали в огромных преимуществах крупнотоварного производства. Фактически левые силы в парламенте добились того, чтобы фермерство у нас было лишь вспомогательным сектором - на задворках. Поэтому у нас не было и нет никаких законодательных ограничений по аренде земли.

Но теперь, когда в аграрный сектор пошел крупный капитал и появились сотни компаний с арендой земли более 10 тыс. га, те же  "защитники" колхозов подняли гвалт, что наступает латифундизация Украины. Выходит, "предохранялись" от парцеляризации, а вышла латифундизация. Но почему парламент, президент, правительство за пять лет не приняли ни одного законодательного или нормативного акта по урегулированию этой проблемы?

Более того, наоборот, некоторые в парламенте скрывают правду о том, что свободной земли скоро не будет. Договоры с владельцами земельных сертификатов составлены так, чтобы не отдавать землю вообще. То есть закрепили "право первой ночи" при снятии моратория на продажу земли. Самое страшное, что многие арендаторы чувствуют себя временщиками, не соблюдая севооборот. И пока мы дойдем до понимания того, что земля - это товар, она значительно упадет в цене из-за потери части своей плодородности. То есть необходимо разрешить продажу земли, но при этом также необходимо принять законы жесткого регулирования и обеспечения прозрачности рынка. Рынок земли должен быть контролируемым государством.

Весь заработок идет на проедание, а не на развитие

Какую роль в поиске таких локомотивов экономики ает президент страны?

Президент всегда должен держать руку на пульсе. Сегодня же нет реальной стратегии развития страны, не обозначены приоритетные направления развития экономики - должны ли мы поддерживать свою авиацию, будем или не будем производить бомбардировщики, истребители, подводные лодки и так далее. То есть необходимо определиться, за счет чего мы можем сделать резкий прорыв. Все, что мы зарабатываем, сегодня идет на проедание, а должно идти на развитие, но под какие-то конкретные программы. И благодаря увеличению производства уровень жизни людей значительно повысился бы.

В 1992 году вы произнесли фразу, которая долго была на устах: "Я точно знаю - страну мы развалили". Насколько актуальны эти слова сейчас? Или тот запас мощности, который мы создали за 15 лет, уже не позволит ставить под сомнение ее существование?

Я боюсь, что мы потеряем высокотехнологичные отрасли. Основная проблема здесь - кадровая. Средний возраст работников в этой сфере составляет 60 лет. У людей нет желания надрываться за 1000 грн. И сегодня не ведется государственная работа в этом направлении. Человеческий ресурс вообще остался за гранью внимания. Высшее образование большей частью сегодня платное. Но не все имеют возможность платить. Недостатков в системе много. Однако лицо нашей власти не меняется. Мы знаем, на что способны люди, но не ищем Ломоносова. А если его и найдем, то он вряд ли будет услышан. Есть много рациональных идей, но никто не пытается внедрить их в жизнь на уровне правительства, законодательных актов. Это глухая стена. В этом наша трагедия.

И кто же станет той силой, которая разрушит эту стену? Зарождающийся средний класс или крупный бизнес, который брал на себя эту ответственность в различных государствах на сложных этапах развития?

Эта сила должна исходить от людей. Вся Европа бурлит, хотя кризис ее коснулся намного меньше. Но люди выходят на улицу и говорят: "Иди сюда, правитель!" А наши молчат. При том, что власть имущие противоречат сами себе: одни говорят, что мы уже умерли, другие - что у нас все в порядке: уже вышли из кризиса, развиваемся, у нас растут показатели. Но мало кто говорит о том, что эти показатели отсчитываются от дна глубокой ямы, в которую мы упали.

Юлия дюнас, Сер Вовк

ИнвестГазета

Инф. delo