Любой поисковик в Интернете выдаст как минимум пару сотен вариантов с адресами контор по найму телохранителей. Я выбирала наугад—чтобы быстро и не очень дорого. Электронная версия обещала «крышу» крутого профи на 12 часов ровно за 4161 руб.

Правда, офис ЧОПа оставлял желать лучшего: две смежные комнатушки, старая мебель, ген.директора на месте нет. Заместитель—представительный мужчина средних лет в сером костюме—первым делом поинтересовался, не случится ли чего с охранником. Потому что фирма «не заинтересована в том, чтобы выплачивать потом страховку».

Я выдала менеджеру легенду о вполне конкретной угрозе для его подопечного: мол, из города детства приезжает человек, который четыре года назад уже организовывал на меня покушение, хоть и неудачно. Замдиректора важно покивал головой и принес договор. Договаривались мы, как выяснилось, вовсе не о телохранительстве, а о «сопровождении груза». Оказывается, российский закон не предусматривает такого понятия, как личная охрана, поэтому все ЧОПы работают по мнимым договорам. Замдиректора объяснил мне этот юридический казус в деталях. А вот тщательно продуманные подробности легенды—что за «киллер» мне угает, какие у него возможности, есть ли связи с ОПГ—как и мои планируемые передвижения в назначенный день, его не заинтересовали. Зато он пообещал «большого бывшего собровца, знающего свое дело».

Бывший собровец оказался не таким уж большим—метр восемьдесят, зато весь в черном, зовут Сер.

Для того чтобы оценить действия потенциального «антикиллера», был призван профессионал: бывший офицер спецназа ГРУ, Роман в течение двух лет охранял регионального промышленника и еще лет пять работал начальником крупной службы безопасности. На сутки он «переквалифицировался» в шофера.

«Вам лучше бы сзади сесть»,—робко предложил мне телохранитель. Услышав в ответ «я привыкла впереди ездить», спорить не стал, устроился на заднем сиденье. Первым пунктом проверки был гипермаркет за МКАДом. Всю дорогу за нами ехала еще одна машина—с фотографом. Собровец «слежку» не заметил. «Первая серьезная ошибка,—комментирует Роман.—Он не настоял, чтобы охраняемый объект находился на заднем сиденье. Есть жесткие требования: телохранитель всегда сидит впереди, рядом с водителем, тот, кого он охраняет—всегда сзади, с левой стороны. Куда ехать, как ехать, где поворачивать—целиком определяет телохранитель, водитель обязан ему подчиняться».

Это, как и другие требования (например, машина с охраняемым, как правило, едет только по крайней левой полосе), не бессмысленная формальность. Во-первых, нежелательно допускать обгон. Во-вторых, если бы двигались, как надо, а охранник сел бы спереди, может, заметил бы и машину наблюдения.

Не понравилось Роману и поведение нанятого охранника «в поле», где он тоже нарушал прописные истины—в частности, ту, что в помещение телохранитель всегда входит первым. Видимо, Сер был в первую очередь джентльменом, а уже потом—охранником: он каждый раз любезно пропускал меня вперед. Зато в магазине производил впечатление на окружающих: чуть ли не отталкивал народ, прикрывая меня со всех сторон одновременно. У кассы «антикиллер» оставил меня с шофером и отошел за конфетами. Потом довез тележку до машины и помог загрузить пакеты в багажник. «Это тоже азбука!—начал злиться Роман.—Руки у него должны быть всегда свободны».

После магазина была кофейня на проспекте Мира—ничего особенного мы там от телохранителя не ждали, просто было интересно, как он решит щекотливый вопрос о том, сопровождать ли клиента в туалет. Роман вот утверждает, что обязан зайти «вместе с объектом», даже когда он женщина. «Причем если это профессионал—сначала должен проверить все кабинки. Туалет—прекрасное место для убийства, даже президент знает, что мочить надо в сортире,—совершенно не шутил бывший гэрэушник.—Как вариант, можно отвести клиента-женщину в мужской туалет: перекрыть туда доступ на время». Когда Сер уселся за столиком спиной к двери, комментатор только тяжело вздохнул—могла зайти целая рота убийц, а «телок» их даже не заметил бы.

Следующие пункты назначения мы посетили с уже ожидаемым результатом: на предложение «подождите меня здесь, пожалуйста, это ведь здание ГУВД, ничего же не случится» Сер покивал головой и, проводив меня до двери, остался на улице. «Большая ошибка,—говорит Роман.—Что значит “ничего не случится”? Как раз в таких учреждениях степень опасности выше, чем в ых местах. Попасть туда несложно, а убить человека в пустом коридоре гораздо легче, чем в том же ресторане». А в ночном клубе Сер, лишь завидев рамку металлодетектора, покачал головой и резко заявил: «Оружие отдавать не буду». Корреспондент Newsweekостался без охраны. Хотя вообще-то тут несколько не таких уж сложных—как сказал Роман—вариантов: «Первый: он настаивает, чтобы объект выбрал другое место, где нет рамки. Второй: он отводит тебя на время обратно в машину, по телефону вызывает группу быстрого реагирования из своей конторы, им отдает пистолет и идет с тобой, уже без оружия. В любом случае, оставлять клиента по такой причине—полный бред».

Резюме профессионала звучало так: за 12 часов такой охраны у желающих было десятка три шансов меня убить. Причем вовсе не из пистолета или снайперской винтовки, а обычным ножом, бейсбольной битой и даже руками.