В украинской политике не часто встретишь людей, одинаково спокойных и в период до власти, и во власти, и главное – после нее. Та же уютная кафешка на Подоле, тот же эспрессо и стакан газированной воды, улыбка в глазах и неспешный разговор. Юрий Иванович умеет быть сдержанным, не выплескивать эмоций через край, и главное – понимать, что все пройдет. Даже то, что еще не пройдено.

Юрий Ехануров был четырнадцатым премьером в новейшей истории, и, пожалуй, первым, кто не воспринял главное кресло в Кабмине как политическую вершину. Точнее – очередной пик. И сразу после назначения, и после отставки, Юрий Иванович от политики всячески открещивается, об этом и о многом другом он рассказал в интервью агенству "Глаvred".

«Записок Януковичу не оставлял»

Юрий Иванович, говорят, вы все-таки что-то оставили на столе у Януковича перед тем, как он зашел в кабинет премьер-министра? Что это было?

Записок не оставлял. Дело в том, что с Виктором Федоровичем Януковичем у меня была не одна встреча, и мы договорились, что в субботу я приду в десять утра и передам ему все дела. В субботу утречком я посидел за компьютером, написал себе основные вопросы, и в течение 60 минут я ему рассказал все основные параметры. А на столе я оставил стратегию развития для правительства до 2011 года, актуализированную по состоянию на среду.

Да, совершенно нормально. Мне кажется, сейчас создается прецедент цивилизованной передачи власти. Я бы очень хотел, чтобы мы нарабатывали правила ы, и чтобы на будущее это становилось нормой. И чтобы не было трагедией, когда идет передача функций от одного премьер-министра другому.

Думаю, в основном аппарат будет продолжать работать. И очень бы хотелось, чтобы государственная служба была профессиональной. Ну а для того, чтобы она была профессиональной, и не было желания резкой смены руководителей в этой службе, нужно, чтобы эта служба была деполитизированной, и чтобы государственные чиновники не имели права вступать в партию...

Был заменен только первый заместитель министра Кабинета Министров. Все остальные в секретариате Кабинета Министров остались на рабочих местах. А меняется вообще, как и должно быть, патронатная служба. То есть служба премьер-министра.

Я думаю, что больше это будет заботить Анатолия Толстоухова, поскольку он теперь хозяйством будет руководить… (улыбается)

Сам себе я оценку ставить не буду. Пусть ее ставят другие. Но хочу сказать, что Кабинет министров, который я возглавлял, получил свидетельство о квалифицированной работе от Международного валютного фонда. Для меня и для всего экономического блока эта оценка очень важна.

А что касается передачи дел мне, то, как вы знаете, тогда состоялась такая быстрая и довольно нервная передача. Во всяком случае, мы с Юлией Владимировной, по-моему, встретились уже только после выборов в Верховной Раде.

В то же время Кабмин, который я возглавил, на первом же заседании принял решение его выполнить. Я сказал, что все обязательства, которые взяла на себя власть, мы должны «отоваривать». Потому что эти обязательства являются нашими. И поэтому мы должны не «бідкатись», а думать, как выполнить бюджет.

Этот дефицит бюджета виден был давно, с того момента, когда Верховная Рада начала принимать дополнительные решения. Имею в виду льготы так называемым «детям войны» и прочие законы, которые свидетельствовали о «глубокой любви» к народу тех фракций, которые тогда находились в парламенте. Скажу честно: вреда нанесли они много, поэтому сегодня подготовлены изменения к бюджету. Это, к слову, один из тех вопросов, которые мы обсуждали на последней встрече с Виктором Федоровичем.

Мое правительство уже подготовило изменения к бюджету. Думаю, они будут приняты. Я выступаю за то, что просто необходимо приостановить действие законов, которые не обеспечены ресурсами.

Я имею в виду сокращение тех программ, которые были дополнительно введены в первом квартале этого года без координации с бюджетом. Надо просто приостановить их действие.

(улыбается) Ситуация изменилась. Сейчас прозрачность работы власти стала значительно больше, и, думаю что методы, которые были раньше приемлемы, сейчас общество уже не воспримет. Не думаю, что так легко уже «нагнуть» людей, которые уже почувствовали, что может быть иначе.

Меняется обстановка, меняется ситуация. А Николай Янович - очень опытный управленец и очень хорошо подготовлен профессионально. И, не имея в виду личности, скажу: многое будет зависеть от того, будет ли вообще у нас существовать общественное мнение, будут ли у нас работать средства массовой информации. Если Кабмин будет «на отчете», то все будет в порядке.

Знаете, в свое время я шутил: «Критикуйте наше правительство. Но так, закладывайтесь надолго, поскольку наше правительство вы теперь сможете критиковать много лет. Поскольку другое правительство вы уже не сможете критиковать».

Сокрушаться можно лишь тогда, когда ситуацию можно изменить. А сегодняшнюю ситуацию в условиях коалиционных правительств изменить в принципе невозможно. Поэтому надо всегда работать с тем правительством, с теми людьми, которых выделили. И еще нужно время.

Я наблюдал, что для ов нашего правительства нужно было где-то полгода, чтобы они начинали чувствовать друг друга, чтобы я мог сказать, что мы коллективно работаем. А во втором квартале этого года правительство уже работало синхронно, так, как положено.

А такой ситуации не было! До 20 июня я вел консультации с Партией регионов. Тогда было заявление Виктора Федоровича, что ПР согласна на широкую коалицию, и премьер будет от «Нашей Украины». Но они поставили условие, что премьером должен был быть я, а председателем Верховной Рады – представитель ПР.

Но после обеда 20-го июня ситуация изменилась. И было принято политическое решение, что создается коалиция демократических сил, после чего эта тема была закрыта. То есть 20 июня последний раз я рассматривался на руководящую должность в правительстве.

Видите ли, я считаю, что в правительстве должны работать люди, которые не имеют своего бизнеса. Такая, знаете, у меня дурная привычка, когда есть принципы, соблюдать их. Из-за этого, наверное, мне в жизни не всегда везло.

Но если разобраться по сути, то никто не рассматривал вопрос о моем назначении премьер-министром. После 20 июня на эту должность претендовало только двое людей - Юлия Тимошенко и Виктор Янукович.

В первой части переговоров я представлял Президента. Виктор Андреевич тогда хотел провести консультации со всеми политическими силами, на что была направлена и моя деятельность. А в переговорном процессе июля я время от времени получал полномочия от Политсовета «Нашей Украины», а когда шли консультации по Универсалу, тогда я выступал исключительно как премьер.

Мне трудно судить об этом. Я не принимал участия в этом переговорном процессе, и должности я не делил.

Думаю, в сентябре у нас будет серьезная партийная дискуссия, на октябрь намечен съезд партии…

Сначала будет дискуссия, после этого будет проведен съезд. Тогда мы и определимся. А пока происходящее в Народном Союзе – внутрипартийное дело. Я не хотел бы выносить эту проблему.

Думаю, вы заметили, что я не являюсь, скажем так, человеком, которому интересна политика… И поэтому я не буду активным в этом плане. У меня будет много других занятий.

Такого решения я еще не принимал. И скажу так: когда ты горяч после драки, не нужно принимать решение. Решение нужно принимать в более свободной обстановке, когда на тебя ничего не давит. Я впервые за три года буду в отпуске - целых, думаю, недели две. Почти. За это время я приму решение.

Я об этом даже не думаю и приблизительно. Честно.

(Смеется) Дело в том, что мой день дения почти совпадает с Днем независимости, и поэтому традиционно я должен быть на дне дения в кругу своих друзей. Поэтому я буду в Киеве, у нас есть традиционное место встречи и круг людей, которые участвуют во всем этом деле. Этот круг не меняется много лет. Это не политики и не чиновники высокого ранга. Это мои друзья. Есть традиции, а традиции нужно соблюдать…

Это наш политический лидер, мы с ним работаем вместе, поэтому мы с ним постоянно общаемся.

Будет работать.

В связи с тем, что законодательство несовершенно после внесения изменений в Конституцию, возможны отдельные замены. Причем не всегда они будут, скажем так, взвешенными. Но в целом правительство будет работать.

Я пока еще в этой теме не работал. Я, конечно, интересуюсь подобными проектами, но пока не занимался этим вопросом. О нынешней же Конституции могу сказать, что она не технологична. Поэтому надо продолжать дальше ее редактировать, особенно в части прав и полномочий местных органов власти. И я обещал на переговорном процессе Александру Александровичу Морозу - еще когда создавалась коалиция номер один - что буду помогать в силу своих возможностей тому, чтобы вторая часть конституционных изменений, касающаяся местных органов власти, органов местного самоуправления, была реализована.

Знаете, в чем мое отличие от остальных украинских политиков? Я не вешаю ни на кого ярлыков, я работаю со всеми. И мое мнение редко зависит от общего.

Мы с Александром Александровичем Морозом в нормальных отношениях, деловых, соседских, как угодно. Моя государственная дача находится недалеко от его. И мои внучки с его внучкой ают во дворе. Я абсолютно нормально отношусь к нему.

На мои личные отношения с ним это не повлияло. А отношения политические — это совершенно другой вопрос.

Я об этом ничего не знаю. И мне это не очень интересно.

Поскольку я народный депутат, то позвольте, я отчитаюсь перед вами - а вы перед народом - о моих действиях.

Итак, вступлением в коалицию является подпись народного депутата под коалиционным соглашением. Такую подпись я не поставил, поскольку не знаю, будут товарищи коммунисты в составе коалиции или нет. Мне Роман Безсмертный твердо не ответил на этот вопрос.

Я сказал, что когда будет понятно, когда будет официальное заявление от коммунистов, тогда я и отвечу: вступаю я в коалицию или нет. Я человек последовательный. Я считаю, что коммунисты не могут быть в составе этой коалиции по идеологическим причинам. Если же они там находятся, то они там находятся по другим каким-то причинам, мне непонятным. Пока я этот вопрос не проясню, я в коалицию не ходок.

Я не знаю, о чем вы говорите, о какой е. Я знаю лишь, что подписи под коалиционным соглашением собрали от «Нашей Украины», но моей подписи там нет.

Точно не знаю. Я видел, что там было много подписей, и ко мне подошли, чтобы я подписал. Я высказал свое мнение.

За Януковича я голосовал, и это мои отношения с Виктором Федоровичем. Со мной он вел себя всегда честно, и все, что он обещал, он выполнял. И я стараюсь действовать точно так же по отношению к нему. Я ему пообещал, что я буду голосовать за него, и я проголосовал.

За правительство я не голосовал, поскольку правительство есть продукт коалиции. Я в коалицию не вошел, следовательно, я не голосую. Я хочу, чтобы вы и общественность поняли логику моего поведения.

Ну, поскольку в переговорном процессе я не принимал участия, мне трудно сказать что-либо.

Те юристы, которые так думают, пусть копают, копают глубже. Потому что представление на Януковича давала коалиция ПР-СПУ-КПУ. И юридически безукоризненно все сделано. И о создании новой коалиции не было объявлено.

Это вы уже сами с удовольствием повесите ярлыки.

Я прошу, чтобы вы правильно поняли. То, что я сказал, то я сказал. А чего я не говорил, того не говорил. С Виктором Федоровичем у меня были разговоры один на один много часов, поскольку я с ним вел официальные консультации. И это мои личные отношения. А что касается фактов, чтобы он просил голосовать за него, я такого не знаю. Во всяком случае, я не присутствовал на таких собраниях.

А что касается всех других дел, связанных с коалицией, то, поскольку я был в последние дни довольно серьезно занят, я не мог участвовать в работе фракции, и на многих совещаниях вообще не был. И поскольку я заявил, что не иду в правительство, то меня переговоры о должностях не интересовали. И я не принимал в этом участия.

Очень быстро все решилось, мне нужно было подготовить передачу дел, нужно было переговорить со всеми ами правительства, успокоить людей. Я отрабатывал все, как надо. Ведь если ты закрываешь что-то, заканчиваешь дела, то у тебя масса обязанностей, ты как минимум должен каждому сказать доброе слово, пожать руку. Должно все делаться по-человечески.

Меня никто не пугает, я вообще ничего не боюсь. Я понимаю так, что мне судьба и Президент доверили возглавить правительство, и я сумел каким-то образом реализовать себя и свою программу. И я считаю, что в общем-то мы справились с работой. Идти на других ролях работать… Знаете, мы не достигли еще такого уровня развитой демократии, когда можно работать то премьером, то морским министром, то опять премьером, то снова кем-то. Я к этому еще не готов.

Вопрос не в коммунистах как таковых, это прекрасные люди. И Петро Симоненко — мой сосед. Екатерина Самойлик вообще прекрасная женщина, тоже моя соседка. И Станислав Гуренко был у меня председателем комитета Верховной Рады, когда я был заместителем там, мы прекрасно с ним сработались. Вопрос не в личностях, вопрос в идеях, вопрос в экономических взглядах. Я уже могу себе позволить иметь свое собственное мнение. Я не могу быть в правительстве, которое подчиняется коалиции, в составе которой есть люди с чуждыми мне идеологическими взглядами. Это не в моих правилах. Хотя я понимаю, что политическая целесообразность, наверное, часто двигает процессом. Но я не могу преодолеть этот барьер.

Я так понимаю, что политтехнологи, с ней работающие, давно тянут Юлию Владимировну в нишу социал-демократии. Если она пойдет по этой стезе, то и оргструктуры СДПУ(о) еще остались, и многие с ней работают. И такое движение стало бы серьезной заявкой на будущую левоцентристскую силу.

А если пойдет речь об остервенелой оппозиции, тогда будущего у Тимошенко нет. Есть путь Наталии Витренко.

Да, создалась очень хорошая обстановка для того, чтобы создать левоцентристскую силу. Фактически коммунисты на грани фола, социалисты, пока по горячим следам, на грани трех процентов крутятся. Поэтому Юлия Владимировна имеет возможность создать политическую левоцентристскую силу. Это интересное направление, и здесь можно было бы поработать.

Ну, когда-нибудь будет.

(Вздыхает) Нет, я политикой не очень интересовался. Как орговик - нет вопросов, я смогу. А политика мне неинтересна.

Не хочу. А по поводу тени… Это было мое личное решение. Мои отношения с Виктором Андреевичем — это мои отношения. Они имеют очень давнюю историю, с 1993 года. В середине 90-х годов реформы в стране делали кто? Ющенко, Пинзеник, и мне довелось заниматься реформированием собственности.

А сейчас так получилось, что мы все оказались в правительстве, и Ющенко - Президент. И мы показали, что такое сочетание нас троих дает возможность стране идти серьезно по либеральному пути развития. К сожалению, судьба отпустила мало времени для этого, но, тем не менее, я думаю, что с точки зрения пропаганды для будущей правоцентристской силы мы сделали многое.

Поверьте, я бы очень хотел, чтобы украинский бизнес, отбросив всякую шелуху, посмотрел на то, как мы работали. Ведь ручное управление на самом деле осуществлять намного легче, чем отойти в сторону и более тонкими инструментами поправить немножко какое-либо движение экономики. Создать тенденцию и не трогать. Работать на таком уровне могут только люди, которые имеют достаточный опыт и понимают процесс. Всегда чертовски хочется влезть в ручное управление. Но, как правило, ручным управлением занимаются люди, которые не имеют достаточного опыта государственного управления. И у которых взгляды авторитарные.

Мы говорим обо всех украинских правительствах, которые всегда очень любили много управлять в ручном режиме. Сейчас и в этом правительстве есть люди, которые будут управлять в ручном режиме.

Я говорю об общей предрасположенности. А работать в режиме либеральном – это когда много тарелок на шесте крутятся у иллюзиониста, а он лишь следит, и когда уже тарелка начинает падать, подошел, подкрутил, и все. Вот таким образом надо работать.

Для страны нужно, чтобы менялись режимы время от времени, и это было бы хорошо. У нас в стране огромный потенциал, огромнейший. И я надеюсь, что все-таки мы свой шанс поймаем, как говорится.

Нет, конечно! Тенизация экономики уменьшается. За счет чего? За счет экспортных операций, за счет НДС и за счет меньшего ручного управления. И вы видите, что во всяком случае я лично никогда не пользовался силовыми решениями, я вообще это не приемлю.

А я посмотрю, как вы будете принципиально описывать все эти события (смеется). По поводу цены на газ можно не беспокоиться. Решение по повышению цен на газ для населения было непопулярным, но это было профессиональным решением. И, кстати, в Лондоне курс наших ценных бумаг поднялися на 2000 единиц в тот день. Так вот, я тогда сказал, что если придет следующее правительство, на десять процентов снизит цены и скажет, что они любят народ, народ им поверит. Пусть делают. Ничего нового господин Азаров не сказал. То же самое сделала бы и Юлия Владимировна. Ну, она бы процентов на двадцать снизила бы. Азаров снизит на десять. Вот и все.

У нас с вами разговор профессиональный, и давайте не будем о таких вещах. Этого не будет! Нам нужно к 2010 году иметь внутренние цены на газ на уровне мировых. И первые шаги мы сделали, труднейшие шаги. Нужно делать так и дальше. Если эти шаги будут делаться, тогда мы поднимем внутренние цены и нормально войдем в состояние несколько иного уровня экономики. Если мы этого не сделаем, то страна будет отставать.

Объективных причин для этого нет, кроме желания некоторых экспортеров. Я считаю, что все-таки стабильность дорогого стоит. И в стране не надо сейчас этого делать.

Ой-ой-ой, что вы повторяете эти слова? За семь месяцев мы сдали нормальную инфляцию. И я вам обещаю, что в августе месяце будет еще терпимая инфляция, а вот что дальше будет, я не знаю. До конца года на десять процентов выйдем, выше не будет ни в коем случае. При любых раскладах. Это же надо как работать?

Покроется этот дефицит за счет отмены популистских решений.

Я считаю это ошибкой. Я встречался после этого с Кучмой и сказал, я прямо ему сказал, что его неприглашение было ошибкой. Я об этом говорил и тем, кто отвечает за приглашения.

Меня, судя по материалам СМИ, вы назначили и туда, и туда?

Я пока хочу отдохнуть, а потом посмотрим. Я еще эту тему не обсуждал. И на эту тему с Президентом разговора не было.

Нет, нет, я уже никуда не поеду, я буду в Киеве. И послом не поеду, не дождутся. Я буду здесь, начеку.

ELCOMART Международная жизнь