Президент Украины Виктор Ющенко наконец определился, как же ему быть с процессом по делу журналиста Георгия Гонгадзе. Он обратится к Апелляционному суду Киева с призывом к проведению открытого процесса в этом щекотливом вопросе, в очередной раз поговорив о чести всех причастных. Потому что, как известно, 9 января сего года суд решил проводить свои заседания в полуоткрытом режиме, сохраняя якобы какие-то тайны, кои не положено знать простым смертным. Иначе-де преступный мир узнает все заморочки следователей и избежит наказания. Отныне и во веки веков. Нельзя будет даже узнать, кто стоит за "РосУкрЭнерго" и кто нагрел на этом руки. И как, скажите, жить дальше?

Почему же так много "чести" этому делу? Ответ, по-моему, ясен - на карту поставлено реноме всей Украины, а не только ее властей. Прежних и нынешних. С этого дела началась масштабная дискредитация власти бывшего президента Леонида Кучмы. Новый Президент так часто обещал, что дело "будет завершено через месяц", а "преступники понесут справедливое наказание в открытом суде", что череда месяцев, проходящая между выспренними обещаниями и конкретным ничегонеделаньем, становилась уже неприличной. Демократический мир, впечатленный Майданом, требовал: ну когда же? Но если демомир и его окрестности только волновались, то в Украине начали откровенно и горько посмеиваться: мол, все ясно...

И вот наконец 8 августа 2005 года пресс-служба Генпрокуратуры сообщила: все, дело есть. Но прошло еще четыре месяца, прежде чем суд решился заседать, да и то в тайном режиме.

Но понять или, по крайней мере, объяснить ситуацию можно. Этот "тормозной путь" к свободному рассмотрению дела убитого журналиста тесно связан с более глубокой и общей проблемой - отношениями между властями и свободой слова, которую так любят, которой так добиваются журналисты и которая может сыграть громадную роль в становлении подлинно демократического государства. Главный вопрос в том, хочет ли власть этого самого демократического государства не на словах, а на деле?

Журналисты, "вооруженные" свободой слова, - это, как известно, цепные псы демократии. Они следят за тем, чтобы общество развивалось нормально, без перекосов, вскрывают "язвы и нарывы", указывают на проблемы. И не потому, что хотят. Это их социально-политическая и профессиональная функция в демократическом же обществе. Но их работа, как и свобода слова, только тогда имеет смысл, когда люди, ответственные за принятие решений в государстве, обращают внимание на то, что пишут (говорят, показывают) работники масс-медиа. Когда существует обратная связь: не только СМИ написали, но и власть отреагировала.

Реакция властей бывает разной. Но самыми распространенными являются два ее вида. Либо сильные мира сего пытаются зажать СМИ и добиваются от них, чтобы они писали только "правильно", то есть так, как хотелось бы власти. Либо в стране существует полная свобода слова. Но власть вообще не обращает на работу СМИ никакого внимания. По принципу "собака лает, а караван идет". Обе эти реакции, так сказать, в чистом виде существуют или в супертоталитарных государствах, или в неустоявшихся как демократии, разбалансированных странах (в основном молодых), где власть может позволить себе делать все, что ей угодно.

Сегодняшний мир не так одномерно полярен, и потому власти "комбинируют" подходы. Например, в работе масс-медийщиков обращают внимание только на то, что им выгодно. Или на то, что можно использовать для расправы с неугодными. Или на то, чтобы создать какую-то нужную видимость. Так было и есть в Украине. Но это не ее ноу-хау. Что бы там ни говорили советчики из так называемого "свободного цивилизованного мира", как бы они ни гордились своей свободой слова и независимостью журналистского сообщества, но и там существуют огромные возможности для манипуляций. Да, там власть обязана реагировать и реагирует на все злоупотребления, вскрытые СМИ. Такова давняя традиция борьбы людей за свои права, главное из которых - жить по законам и быть защищенными от произвола.

Но увы, власть, спаянная корпоративным интересом, всегда изобретает способы, чтобы и свои дела поделать, и видимость демократии соблюсти. Это сегодня, на мой взгляд, самый распространенный вид реакции властей на работу СМИ. Вот, например, США. Они буквально из штанов выскакивают, гордясь своей свободой слова. И правильно, надо справедливости ради отметить, гордятся: по "уотертскому делу" журналисты стали причиной импичмента президента США - этого некоронованного "демократического монарха" по объему полномочий. Так было в 70-х годах прошлого века. И американские журналисты действительно чувствовали свою силу и значимость, служили примером для всего мира.

Однако с тех пор прошло много времени, и сегодня возникают очень интересные вопросы: почему реакция властей на работу журналистов наступает после совершения каких-то неблаговидных делишек, в США именуемых "тами", а не упреждает их? Или, если хотите, переформулируем вопрос: что, журналисты не знают, что эти противоправные дела готовятся, и не предупреждают? Да нет, нередко знают и часто пишут. Но власти реагируют только тогда, когда они сами или приближенные к ним людишки уже сделают свое, получат нужный результат, и потом уже можно расслабиться и отдать "должное" свободе слова и демократии. Создать у населения иллюзию, что свобода слова таки стоит на страже законности. Так было, например, с "ирантом", когда журналисты писали о недопустимости продажи оружия Ирану, но власти продавали сколько нужно и среагировали только после получения искомого результата. Так было и в иракской войне с недавним скандалом вокруг тюрьмы "Абу-Грейб". Что, СМИ США не писали об издевательствах американских военных? Писали. Что, не предупреждали, что война в Ираке - это вообще авантюра, затеянная для получения льготного доступа к нефтяным источникам власть предержащих? Предупреждали. Но все разоблачения и весь поток свободы слова на головы американцев хлынул, когда дело было сделано. И когда понадобились "стрелочники", против которых и обратили "народное возмущение". Но американские войска до сих пор в Ираке, а через океан до сих пор идут гробы. Под всплески свободы слова...

В Украине, увы, наблюдается похожая картина. И не без собственных новых теоретических изысканий. Например, на мой вопрос: "Почему власть не реагирует на критические выступления СМИ в условиях свободы слова, преподносимой как одна из главных заслуг "оранжевой" революции?" - один из идеологов новой власти ответил: мол, потому что за выступлениями журналистов не наблюдается общественный интерес - широкие народные массы не требуют того же, что и журналисты. Просто, как угол дома. Так, вроде нет возмущений журналистов "вздуванием" цен на жилье, что закончилось делом "Элита-центра" и подлинным негодованием обманутого народа. Или вроде не было рассказов СМИ о делах "РосУкрЭнерго", о деяниях "живых" коррупционеров, находящихся при власти. Но властям и политикам выгодно объяснять это черным пиаром, печатными "заказухами" или "джинсой" на ТВ. Стрелочников, похоже, найдут потом...

...А утешает одно: так, повторюсь, происходит не только в Украине. За прошлый год, например, в мире погибло рекордное число журналистов - 150 человек, и 89 из них были убиты во время выполнения профессионального долга. Такова, видимо, цена "тормозного пути" свободы слова. Интересно, а где его предел?..

P. S. Между тем 16 февраля сего года Апелляционный суд Киева принял решение перенести рассмотрение дела Гонгадзе на неопределенное время - до того момента, пока суд не получит от государственного эксперта информацию, содержатся ли в материалах дела данные, являющиеся государственной тайной. А в "КТ" официально с фельдъегерем из Центризбиркома обратился один из лидеров блока "Не Так!" Виктор Медведчук с грозным предупреждением не называть его "демоном украинской политики". Что, сказывается привычка жить по "темникам"?

Владимир Скачко, Версии