Даниэль Гросс, директор Центра европейских политических исследований, о причинах разбалансированности европейских экономик.

Говорят, что председатель Европейского центрального банка показывает на каждой встрече Европейского Совета график, изображающий эволюцию относительных расходов на заработную плату в 16 странах-ах зоны евро. Данный график показывает увеличение разрыва в течение последних десяти лет: контоспособность стран, столкнувшихся сегодня с трудностями (Греция, Португалия и Испания), упала примерно на 20% относительно контоспособности Германии. Другими словами, с 1999 года расходы на зарплату в Германии увеличились примерно на 20% меньше, чем в Южной Европе.

Вывод кажется очевидным. Южные страны-ы зоны евро должны сократить свои расходы на заработную плату, чтобы вернуть себе уровень контоспособности, утраченный ими со времени введения единой валюты.

енность подобным разрывом достигла также рабочей группы, возглавляемой президентом Европейского Союза Германом Ван Ромпеем, задачей которой является разработка фундаментальных реформ правил координирования экономической политики внутри ЕС. Ключевое предложение, прозвучавшее на первом заседании рабочей группы, заключалось в разработке индикаторов контоспособности и последующем принуждении стран-ов зоны евро принимать «корректирующие меры» в случае обнаружения ЕС сильного разрыва между странами.

Но данный подход рискует увести нас в неправильном направлении. Контоспособность, обычно измеряемая в выражении затраты на рабочую силу в расчете на единицу продукции, понятие относительное. Что хорошо для одной страны, для другой – плохо. Восстановление контоспособности в одних странах-ах зоны евро (Испания, Греция) потребует от других (в первую очередь от Германии) пойти на снижение собственной контоспособности.

Корректировку можно произвести посредством увеличения заработной платы в странах с более низкой стоимостью рабочей силы вместо урезания заработной платы в тех странах, в которых стоимость рабочей силы слишком высока. Правительства могут, конечно, сократить заработную плату в госсекторе. Именно это и происходит сейчас в Греции и Испании. Но явных практических доказательств того, что уровень заработной платы в госсекторе оказывает значительное влияние на рост зарплаты в частном секторе, почти нет. Так может быть, решение заключается в повышении производительности? Даже допустив, что правительства смогут разработать и реализовать такие структурные реформы, которые приведут к быстрому росту производительности, где доказательство того, что рост производительности приводит к росту контоспособности?

В действительности в ЕС часто наблюдается обратное. Некоторые страны, достигшие наивысшего роста производительности труда, потеряли и больше всего контоспособности (например, Ирландия).

Как такое возможно? В конце концов, повышение производительности должно приводить к снижению затрат на рабочую силу в расчете на единицу продукции. Но рост производительности легко перекрывается изменениями в заработной плате. В то время как рост производительности обычно измеряется в долях процентных пунктов, повышение зарплаты было гораздо существеннее. Так что главный вопрос заключается в следующем: из-за чего растет заработная плата? Данные уровня стран говорят о том, что наивысший рост зарплаты в течение последнего десятилетия обычно был связан с наиболее значительным ростом внутреннего спроса (к примеру, в Испании, Германии).

Даниэль ГроссЗаработная плата влияет на спрос или наоборот? В значительной мере контоспособности в Южной Европе снизилась после того, как там произошло существенное снижение уровня безработицы. Таким образом, измеряемое падение контоспособности в этом регионе следует приписывать не нехватке структурных реформ или неблагоразумным профсоюзам, а, скорее буму внутреннего спроса, который подогревался, в основном, легкой доступностью дешевых кредитов на потребительские нужды (Греция) и на строительство (Испания, Ирландия). Данный избыточный спрос на потребление и строительство привел к избыточному спросу на рабочую силу, в особенности в таких защищенных секторах, как сфера услуг, что и привело к росту заработной платы.

Структурные реформы всегда полезны, но рост производительности занимает много времени и не всегда приводит к повышению контоспособности. Южная Европа должна согласиться с тем, что внутренний спрос должен упасть до уровня, позволяющего странам жить без дальнейших вливаний капитала. В конце концов, должно хватить того, чтобы позволить рынкам труда работать до тех пор, пока система не придет к новому равновесию.

© Project Syndicate, 2010

Даниэль Гросс

Инф. investgazeta