На прошлой неделе на испанских Канарских островах состоялось событие, имеющее огромное значение для страны, находящейся на другом краю Европы. В ресторане одной из гостиниц был арестован Анте Готовина – хорватский генерал, бывший в последние годы одним из наиболее разыскиваемых людей на планете. От поимки генерала зависела перспектива вхождения его родной страны в Европейский Союз.
Готовина в настоящее время уже дает свои первые показания в Гаагском суде ООН, который обвиняет его в целом букете военных преступлений – убийства, преследования по национальному признаку, грабеж, преднамеренное разрушение населенных пунктов, не вызванное военной необходимостью и так далее. Между тем, в самой Хорватии тут же прокатилась волна митингов в поддержку Готовины – многие считают его истинным патриотом и защитником отечества. Кто же на самом деле этот человек и как получилось, что его пребывание на свободе грозило Хорватии срывом долгожданных переговоров о вступлении в ЕС? За 50 лет он успел пить весьма насыщенную жизнь, выступая в различных ипостасях, которые неизменно объединяли две вещи – война и деньги.
Иностранный легионер
Анте Готовина родился 12 октября 1955 года на одном из хорватских островов в Адриатическом море недалеко от побережья Далмации. Сын рыбака и настоящий далматинец, молодой Готовина с детства отличался буйным нравом. Он сбежал из дома еще в подростковом возрасте, оказался каким-то образом во Франции и подал заявку на вступление в Иностранный легион – известное сборище отчаянных бойцов со всего мира, которым неважно где и с кем воевать, лишь бы платили – еще даже не достигнув совершеннолетия. В Легион его приняли, после чего Готовина несколько десятилетий с оружием в руках отстаивал интересы французского империализма в самых разных уголках мира, не проявляя при этом совершенно никакого интереса к судьбе родной Хорватии.
Информации об этом периоде жизни Готовины крайне мало. Сообщается, что он успел повоевать в Чаде, Алжире, Камбодже, а также длительное время находился в Испании, где по заданию Легиона изучал испанский язык с целью дальнейшего участия в спецоперациях в испаноговорящих странах Латинской Америки. Известно также, что еще в годы службы в Легионе Готовина проявил себя делами не только сугубо военными – он несколько раз представал перед французским судом и был осужден за грабеж, похищение и вымогательство. Может быть, поэтому он так и не смог стать во Франции офицером – Готовина дослужился только до сержанта и в этом чине был уволен из Иностранного легиона.
Вольнонаемный головорез
Так или иначе, и после увольнения из Легиона будущий генерал не спешил возвращаться в Хорватию. Он стал, как утверждается, “военным инструктором”, и в этом качестве объездил добрую ину Латинской Америки – вот уж где пригодилось полученное в свое время знание испанского языка. В этом регионе, где революции, перевороты и вооруженные конфликты случаются едва ли не каждый год, всегда есть спрос на специалистов, умеющих подсказать эффективный способ физического устранения оппонента. Хотя подробности этих лет жизни будущего генерала также весьма туманны, предполагается, что в его послужной список добавились Парагвай, Никарагуа, Аргентина, Боливия, Чили и Гватемала – такой географии позавидовал бы сам Че Гевара.
За долгие годы пребывания за границей Готовина, как и подобает истинному патриоту, совершенно утратил связь с родиной. До случайной встречи с хорватскими эмантами в Аргентине он даже понятия не имел, что Хорватия объявила независимость, а хорватские сербы подняли вооруженное восстание. Однако узнав, что дома тоже идет война, Готовина испытал невероятный прилив патриотических эмоций, инстинктивно почувствовал возможность для полной самореализации и вновь оказался на родине после двадцати-с-лишним-летнего отсутствия.
Патриот и защитник отечества
Вернувшись в Хорватию, Готовина немедленно отправляется на фронт – сначала в качестве простого солдата; однако, обладая обширным военным опытом, он очень быстро продвигался по службе в новосозданной армии. Благо, для профессионального убийцы возможностей проявить себя в Балканском хаосе хватало.
С июня 1991 Анте Готовина сражается в Западной Славонии против местных сербских сепаратистов и добровольцев из Сербии. В 1992 году Готовина – уже капитан – тяжело ранен, а после лечения получает назначение в район Сплита – свой родной регион.
С 1992 по 1995 год Готовина в чине генерала руководит действиями хорватских войск в Средней Далмации и Западной Боснии в ходе позиционной войны с сербскими силами.
В августе 1995 Готовина получает возможность в полной мере использовать весь свой военный опыт, когда он выступает одним из командующих операции “Буря”. Хорватские войска, вооруженные и обученные при помощи НАТО, за считанные дни сломили сопротивление сербских сепаратистов, которые перед этим четыре года успешно держали оборону, и ликвидировали их парагосударственное образование “Республика Сербская Краина”. Готовина лично руководит штурмом города Книн, столицы далматинских сербов.
После этого войска Готовины был переброшены в Боснию, где совместно с мусульманами повели новое наступление. Однако на этот раз действия хорватов вошли в противоречие с представлениями НАТО в послевоенном устройстве бывшей Югославии, и под угрозами авиационных ударов наступление было остановлено.
Захват Краины хорватами обернулся масштабной этнической чисткой. Сотни безоружных сербов были убиты уже после окончания военных действий, их дома сжигались, имущество грабили победители. Около 150 тысяч сербов, которые веками населяли эту территорию, бежали в соседнюю Боснию, а также в Сербию. Все эти злодеяния, как утверждается в обвинении гаагского трибунала, были совершены войсками под командованием Анте Готовины по его приказанию либо при его одобрении, а многие – при его непосредственном участии.
Однако в то время о преступлениях мало задумывались – территориальная целостность Хорватии была восстановлена, цель оправдывала средства, а победителей не судили. Тем более, как это всегда бывает при этнических конфликтах, сербы тоже не отличались особой толерантностью, и многие рассматривали преступления хорватских военных как справедливое возмездие. Анте Готовина превратился в национального героя Хорватии, символ борьбы за независимость, любимца тогдашнего президента Франьо Туджмана.
Преступник и беглец
Со временем, однако, вслед за националистической эйфорией в значительной части хорватского общества наступило отрезвление и осознание, что преступления в балканской войне совершались всеми сторонами, а преступление есть преступление, неважно кем и в чье имя оно совершено.
Этому процессу активно содействовала и Европа. Взявшись за расследования жестокостей, которые совершили сербские военные в Хорватии, Боснии и Косово, европейцы вынуждены были очень скоро признать, что преступления совершались не только ими, но и хорватами, и боснийцами-мусульманами, и албанцами. В результате, уже в 1997 году появились первые сообщения о возможном обвинении Готовины и других высших чинов хорватской армии в военных преступлениях.
В 2000 году на очередных выборах в Хорватии националисты потерпели поражение, а на смену скончавшемуся президенту Туджману пришел либерал Степан Месич, который под давлением мирового сообщества отправил Готовину в отставку.
А уже в 2001 году против него были официально выдвинуты обвинения Гаагским военным трибуналом ООН. Генерал пустился в бега, очевидно, пользуясь связями, приобретенными еще во времена бурной молодости. Неоднократно появлялись также свидетельства, что Готовина пользуется покровительством многих отставных и действующих хорватских офицеров, а также Римо-католической церкви.
Выдача Готовины стала главным препятствием для начала переговоров о вступлении Хорватии в ЕС. Европейцы никак не могли согласиться, чтобы к ним присоединилась страна, укрывающего военного преступника. Международное давление усиливалось и в какой-то момент, очевидно, достигло критической точки, и один из приближенных генерала сдал его со всеми потрохами. Испанская полиция получила от источника в Хорватии полную информацию, включая номер мобильного телефона и гостиницу, в которой остановился Анте Готовина. Им оставалось только прийти и взять его.
Утверждается, что когда генералу надевали наручники, он философски изрек: “Когда-нибудь это должно было случиться”.
В паспортах, которые были обнаружены у Готовины при аресте, кроме Испании проставлены въездные штампы Чили, Аргентины, Чехии, Китая и России.
“Достойная” компания
Вплоть до своего ареста 7 декабря Анте Готовина значился под номером «три» в списке самых разыскиваемых военных преступников Гаагского трибунала. Первые же две строчки занимают его непосредственные противники, находившиеся по другую сторону далматинских и боснийских фронтов, сербские лидеры Радован Караджич и Ратко Младич.
Они обвиняются в таких же преступлениях – этнические чистки, убийства и депортации. Правда, масштабы покрупнее. Если в деле Готовины идет речь о сотнях убитых гражданских лиц, то в одной только Сребренице войсками Младича, как утверждается, было уничтожено семь тысяч мусульман.
По иронии судьбы, бывшие враги находятся в совершенно идентичной ситуации. Ранее почитаемые как защитники нации, сейчас они вынуждены скрываться в тайных подземных бункерах, православных монастырях и консивных квартирах, пользуясь столь же надежной – до поры, до времени – поддержкой бывших соратников по оружию. Герои в бегах и на скамьях подсудимых – знак времени на современных Балканах.
Будет сидеть!
Думается, что для Анте Готовины действительно было бы психологически легко пойти на преступления, которые ему приписывают. Проведя почти всю жизнь за границей, он не был отягощен ностальгией по Югославии, воспоминаниями о сокурсниках-сербах, друзьях-мусульманах и тому подобное. К тому же, убивать – это главное, чему он научился профессионально, и чем всю жизнь зарабатывал себе на хлеб с маслом.
Однако уже давно ясно, что процесс над Готовиной будет не столько уголовным, сколько политическим. Осудив стольких сербов, гаагский трибунал просто обязан теперь для “баланса” осудить и нескольких представителей других сторон балканского конфликта.
Однако уже давно ясно, что процесс над Готовиной будет не столько уголовным, сколько политическим. Осудив стольких сербов, гаагский трибунал просто обязан теперь для “баланса” осудить и нескольких представителей других сторон балканского конфликта.
Поэтому уже не так и важно, кто больший злодей – Готовина или Младич, албанец Рамуш Харадинай, или босниец Насер Орич. По политическим мотивам все они должны быть осуждены – а значит, будут осуждены. Однако для значительного числа жителей своих стран они так и останутся героями, а это наводит на печальные мысли, что семя новых балканских конфликтов уже посеяно.
Вадим Гегель, "Трибуна"
agrinews.com.ua.jpeg)
.jpeg)
[246904](150x83).jpeg)
.jpeg)
.jpeg)
.jpeg)
.jpeg)
