О разочарованиях после "оранжевой революции"

Результаты выборов на Украине отражают разочарование развитием страны после "оранжевой революции". Но вина России в этом лишь условна.

Все революции в конце концов переходят от стадии эйфории к стадии разочарования. В революционной атмосфере солидарности и самопожертвования люди склонны считать, что после победы непременно наступит рай на земле. Само собой разумеется, рай никогда не наступает, и, как следствие, приходит разочарование. Похоже, что именно это происходит сейчас на Украине, где спустя год с небольшим после победы "оранжевой революции" население выбирало новый парламент.

Свобода как бремя

Корни постреволюционного разочарования (особенно это касается антикоммунистических революций, а в случае Украины – свержения посткоммунистического режима) следует искать в психологии. Новые обстоятельства предъявили большинству граждан новые требования. Раньше государство решало все, и многие, особенно старшее поколение, стали смотреть на свободу как на бремя, поскольку она постоянно требует принятия решений.

Я иногда сравниваю это психологическое раздражение с собственным ощущением после выхода из тюрьмы: В течение долгих лет я тосковал по свободе, но наконец, когда меня выпустили, я оказался в ситуации, постоянно вынуждающей принимать решения. Если вдруг ежедневно приходится выбирать между множеством вариантов, то начинает болеть голова и иногда, пусть неосознанно, но хочется вернуться в тюрьму.

Новый катарсис

Такая депрессия, наверное, закономерна. Но общество в конце концов ее преодолевает, когда подрастают новые поколения. Фактически через 15 лет после распада Советского Союза состоялся новый катарсис, частью которого является "оранжевая революция" на Украине. Как показала Украина, процесс самоосвобождения от коммунизма по определению был связан с приватизацией гигантского масштаба.

Естественно, старый истеблишмент со своей инсайдерской информацией и связями получил большую часть приватизируемой собственности. Этот "неизбежный" процесс отравил политическую жизнь и плохо повлиял на средства массовой информации, что привело к странному сочетанию ограниченной свободы и мафиозной среды. Такое развитие с небольшими отличиями было свойственно всем государствам посткоммунистического мира, однако новым поколениям, которые подрастают в этих странах, все это, похоже, надоело.

Доказательством служит "оранжевая революция" на Украине и "революция роз" в Грузии. Если революции конца 80-х и начала 90-х годов были направлены против тоталитарных коммунистических режимов, то сегодняшние нацелены на освобождение от мафиозного посткоммунизма. Но, чтобы сделать перемены необратимыми, необходима по-настоящему независимая и бесприная юстиция. Слишком часто в делах, имеющих политическую подоплеку, подозрения и обвинения в нарушении закона не доходят до логического завершения.

Все понятно

Это понятно: коммунистическая система правосудия была построена так, чтобы служить режиму, и нельзя в одночасье заменить тысячи судей. Хотя очевидно, что возврат к бывшему Советскому Союзу невозможен, разочарование на Украине некоторые объясняют влиянием России. Да, кое-что в российской политике не может не тревожить – в первую очередь потому, что Россия никогда по-настоящему не знала, где она начинается и где заканчивается. Она владела и правила многими другими народами и сегодня никак не может смириться с их потерей.

Некоторые оценки российского президента Владимира Путина свидетельствуют о ностальгии по советскому прошлому. Распад Советского Союза он недавно даже назвал трагической ошибкой. Однако ностальгия по СССР гораздо больше связана с традиционными российскими великодержавными амбициями, чем с коммунизмом. Россия должна четко сказать – а международная общественность должна так же четко произнести это в адрес России, – что установившиеся границы нельзя ставить под сомнение, так как в основе большинства конфликтов и войн лежат пограничные споры.

Интеграция с Западом

С другой стороны, я бы не хотел демонизировать Путина. Да, он может снизить цены на нефть для того, кто ему близок, как белорусский диктатор Александр Лукашенко, и настаивать на рыночной цене для других, но фактически это все, что он в состоянии сделать. Никаких серьезных конфликтов я больше не вижу.

Обещание интеграции с Западом – одно из оснований, почему конфликт с Украиной кажется невозможным: это в такой же мере вопрос географии, как и общих ценностей и культуры. Украина принадлежит к единой политической Европе; ценности, которых придерживается Украина и которые уходят корнями в ее историю, полностью европейские. Чешский опыт показывает, что для перехода на нормы ЕС в контексте вступления в эту организацию понадобится некоторое время. Но, в принципе, Украине это под силу.

ство в НАТО

В общем и целом, то же касается ства Украины в НАТО. Партнерские отношения на основе единых правил образуют ядро современной безопасности. Кроме того, НАТО некоторым образом определяет сферу цивилизации, что, конечно, не означает, что страны НАТО лучше, чем остальные. При всех оговорках, быть ом этого сообщества хорошо – при условии, что люди хотят этого и что для них это исторически целесообразно.

ство в НАТО влечет за собой определенные обязательства: не исключено, что в определенной ситуации НАТО последует призыву ООН и примет участие в военной операции за пределами своей территории, например в случае геноцида в другой стране. Другими словами, за ство в НАТО, как и за ство в ЕС, приходится платить.

Тем не менее, я придерживаюсь мнения, что преимущества во многом перевешивают возможные минусы. Украинцы должны принять собственное решение и таким образом преодолеть постреволюционные разочарования.

Вацлав Гавел, InoPressa