Среди украинских политиков мотива убивать Кравченко не было ни у кого

Украинские правоохранители возобновили активное расследование гибели генерала МВД Юрия Кравченко, который был обнаружен 4 марта 2005 года с двумя огнестрельными ранениями головы на даче под Киевом, накануне визита в Генпрокуратуру, куда Кравченко был вызван на допрос в рамках расследования дела Георгия Гонгадзе.

Обострение перманентного конфликта между украинским МВД и Генпрокуратурой не помешало удивительному единодушию и продуктивному взаимодействию «силовиков» вокруг одного-единственного дела – о самоубийстве генерала Юрия Кравченко. Министру МВД Юрию Луценко понадобилось полтора года, чтобы о допустить мысль, что два выстрела в голову генерала были нанесены не собственной рукой. После того как мысль была выражена, генпрокурор Медведько тут же заявил о том, что его ведомство назначило посмертную психиатрическую экспертизу покойного. На предмет того, мог ли он совершить самоубийство.

Тут вот, конечно, интересно, как Медведько собирается совершать заявленную манипуляцию с объектом неживой материи, любые психиатрические состояния которой прекратились после второго выстрела в марте 2005 года. В блогах уже шутят, что украинская Гепрокуратура научилась проводить эскгумацию сознания, но если забыть о неудачной формулировке генпрокурора, то в сумме речь о том, что в деле Кравченко начали наконец-то искать мотив.

Эти поиски приведут к установлению простого и общеизвестного факта: после прихода к власти Ющенко у генерала был мотив пить, что он, разумеется, и делал, но у него не было ни одной причины стрелять себе в голову, чего он, разумеется, и не делал. Другая история еще веселее – среди украинских политиков мотива убивать Кравченко не было ни у кого.

4 марта 2005 года я встретил в компании народных депутатов, имеющих отношение к спецслужбам, и лично знающих покойного. Реакция была одна – Кравченко не мог этого сделать. Не мог потому, что не мог – потому что есть люди, которые не совершают самоубийства ни при каких обстоятельствах. Не мог потому, что накануне сам отговаривал кое-кого из коллег от такого поступка. Не мог потому, что называл выстрел в рот – а именно таким был первый выстрел – уделом трусов, о чем тоже хорошо известно.

Вторая странность, обсуждаемая тогда же, это сама дата, т.е. пятница, 4 марта, в аккурат перед праздниками, которые в медийном смысле «сметают» из сознания всё, в т.ч. похороны на понедельник и самые нелепые несостыковки гибели. Странное совпадение, не правда ли?

Кравченко был человеком Кучмы. Для того, чтобы с этим не спорить, следует вспомнить, что первое появление экс-президента Украины на публике после «оранжевой революции» было приурочено к похоронам генерала Кравченко на Байковом кладбище. А вторым, таким же влиятельным и близким, человеком Кучмы был еще один самоубийца, Георгий Кирпа.

Если в 2004 году смотреть на украинскую политику не изнутри, а извне, обладая при этом достаточным количеством инсайдерской информации, то складывалось впечатление, что вся власть Кучмы стоит на двух китах, генерале Кравченко и министре Кирпе. И Медведчук, и Янукович, и многие другие все-таки были самостоятельными оками, для которых альянс с Кучмой был либо вынужденным, либо временным, а Кравченко и Кирпа – это, собственно, лейб-гвардия и все возможности влияния. Кравченко – силовые, Кирпа – имиджевые (не зря же его, в эпоху раннего Януковича, считали еще более вероятным преемником), организационные и финансовые (с этим тоже трудно спорить). Когда эпоха Кучмы закончилась «оранжевой» революцией, исключить его возвращение из власти можно было только физическим устранением Кравченко и Кирпы. Что и было сделано.

При этом, очень важно уточнить, что любой украинский политический ок прекрасно понимал, что вышеуказанная модель абсолютно условная и все на самом деле обстоит гораздо тоньше. И что альянс Кучма+Кравченко+Кирпа, будь оба последних живы, на самом-то деле вряд ли на что-то мог повлиять. Поэтому в Украине «заказчиков» для Кравченко и Кирпы – нет.

Зато данная логика могла оказаться навязчивой для некоторых геополитических оков, которые, в силу своих связей и интересов, знают об украинской политике все, но не понимают, что в этой стране работает, а что нет. И вполне возможно, что «получив», как они считали, победу, они попытались ее закрепить. Эти мотивы ведут в Лондон.

Савва Норильцев

РИА «Новый Регион»

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции