Лучшая защита для металлургов — нападение

Магнитка выывает аукцион по продаже пакистанского сталеплавильного комбината, ЕвразХолдинг приобретает ведущего мирового производителя ванадиевых сплавов, «Магнезит» открывает совместное предприятие в Китае — это только самые яркие примеры экспансии отечественных металлургов на зарубежные рынки за последние месяц-полтора. Российские компании вошли во вкус и не собираются останавливаться. На то у них есть как объективные, так и субъективные причины.

Алюминиевый шопинг

Высокие мировые цены на металл в последние годы позволили российским металлургам получать значительные прибыли, вкладывать их в модернизацию предприятий, наращивать производство. Кроме того, как отмечает аналитик ИК «Проспект» Дмитрий Парфенов, благодаря хорошей конъюнктуре российские компании смогли накопить капиталы для приобретения активов за рубежом. При этом если одни металлурги преследуют вполне очевидные цели, к примеру, получить доступ к сырью и дешевой электроэнергии, то другие — просто столбят место на рынке.

В цветной металлургии лидером поглощений по праву называют компанию «Русал». Ее алюминиевые заводы находятся в России, а большая часть сырьевых мощностей за рубежом: на Украине, в Гвинее и Гайане. В Африке помимо бокситовых местодений «Русал» привлекает и дешевая электроэнергия, которую вырабатывают на гидроэлектростанциях (ее стоимость практически такая же, как в России). Кроме того, около двух лет назад «Русал» купил 20% акций крупнейшего в мире глиноземного завода Queensland Alumina в Австралии.

А в феврале этого года компания приобрела и первый алюминиевый завод за рубежом — Alscon (Нигерия). Этим планы «Русала» не ограничиваются: компания обсуждает возможность строительства боксито-глиноземного комплекса во Вьетнаме.

Второй ок российской алюминиевой промышленности — Группа СУАЛ. Активов за рубежом у нее пока нет, но виды на них — есть. Рассказывает первый вицепрезидент по развитию бизнеса ОАО «СУАЛХолдинг» Артем Волынец: «Если глиноземные заводы строятся вблизи местодений бокситов, то алюминиевые — вблизи источников электроэнергии. С учетом этого в мире всего два наиболее перспективных места для строительства алюминиевых заводов — Россия и Ближний Восток (страны Персидского залива): там должен быть очень хороший энергетический баланс. Что касается глиноземных производств, то СУАЛ активно рассматривает возможность участия в новых проектах по всему миру, в том числе в Австралии, Западной Африке и Карибском бассейне. В Австралии компания уже рассматривала возможность участия в проекте Aurukun, но отказалась от него как экономически непривлекательного в связи с недостаточно хорошим качеством бокситов». А вицепрезидент компании Дмитрий Юдин отметил: «Группе СУАЛ интересна Венесуэла изза наличия бокситов и гидроэнергетических ресурсов, но говорить о конкретном проекте в настоящее время преждевременно».

«Черные» идут

В сталелитейной отрасли другие посылы. Как отмечает аналитик ИК «Финам» Наталья Кочешкова, «у российских предприятий себестоимость продукции одна из самых низких в мире, и сырьем наши металлурги в подавляющем большинстве обеспечены: металлурги приобретали сырьевые активы в процессе создания вертикально-интегрированных структур». По мнению Кочешковой, покупая предприятия за рубежом, компании рассчитывают на усиление положения в мире и выход к новым рынкам сбыта: потребление внутри страны ограничено, и экспорт для российских меткомбинатов — залог выживания. Еще одна цель — обход барьеров: в мире действует порядка 40 ограничительных мер для российской металлургической продукции, и актив может дать «льготный билет» на вход в тот или иной рынок.

Фактором объединения усилий наших металлургов способно стать падение цен на мировом рынке

У Evraz Group за рубежом три актива: Palini i Bertoli (Италия), Vitkovice Steel (Чехия), выпускающие листовую сталь, и производитель ванадиевых сплавов Stratcor, который работает в США и имеет предприятия в Южной Африке. «Необходимость перерабатывать за рубежом минимум 50% полуфабриката (сляба) с получением дальнейшей добавленной стоимости нами была объявлена как стратегическая. Наши покупки, прежде всего Vitkovice Steel и Palini i Bertoli, говорят о том, что в целях увеличения собственной прибыльности мы находимся в поиске предприятий, которые занимают устойчивое положение на интересных для нас рынках, — объясняет президент Evraz Group Валерий Хорошковский. — Одно дело завоевывать рынок с “чистого листа”, другое — покупать предприятия, обладающие “куском” рынка».

Дмитрий Парфенов добавляет: «Покупая активы в Европе, Evraz Group приобретает контные преимущества на этом рынке за счет более низких затрат на производство — в ЕС действуют антидемпинговые пошлины на поставки конечного проката, поэтому металлурги отправляют туда уже сляб. Это, вопервых, позволяет им экономить, так как 80% энергии расходуется при плавке стали, которая производится в России. А электроэнергия у нас дешевле, чем в Европе (себестоимость плоского проката Евраза — 180 долларов за тонну, Corus — 280 долларов за тонну, Tokio Steel — 350 долларов за тонну). Во-вторых, поставки сляба не подпадают под заградительные меры в Европе, что позволяет выпускать неограниченное количество конечной продукции».

На перспективный рынок Ближнего Востока пока удалось зайти лишь одной российской компании — Магнитогорскому металлургическому комбинату. В апреле ММК в консорциуме с AlTuwairqi (Саудовская Аравия) и Arif Habib Group (Пакистан) стал победителем на аукционе по продаже госпакета (75% акций) комбината Pakistan Steel. Для Магнитки рынок Ближнего Востока всегда был приоритетным, сюда ММК поставляет около 30% продукции. Закрешись на южноазиатском рынке, Магнитка также упростит реализацию строительства сталелитейного завода мощностью 10 млн плоского проката в индийском штате Орисса. В мае ММК учредил 100процентную дочернюю компанию ММК Holdings (Республика Маврикий) для управления Pakistan Steel. Заявлено, что в дальнейшем ММК Holdings будут переданы инвестиционные проекты Магнитки в азиатском регионе, но подробности пока не раскрываются.

Чтобы было

Свои зарубежные активы есть также у ОАО «Мечел» и Трубной металлургической компании. Первая владеет двумя заводами в Румынии (Mechel Targoviste и Mechel Campia Turzii) и комбинатом в Литве (Mechel Nemunas). ТМК принадлежат два румынских предприятия — трубный завод Artrom и производитель трубной заготовки Combinatul Siderurgic Resita SA. Интерес к Румынии объясняется тем, что там активней, чем в соседних странах бывшего соцлагеря, внедрялось западное оборудование. Плюс к этому румынские заводы изначально ориентировались на экспорт.

В российских компаниях сделки предпочитают не комментировать. Это понятно: в сталелитейном сегменте «Мечела» восточноевропейские комбинаты занимают незначительное место (суммарная мощность трех зарубежных заводов — 1 млн тонн, тогда как мощность Челябинского меткомбината — 4,6 млн тонн). Для ТМК покупка румынских заводов в плане развития производства также не носит стратегического характера: основной объем продукции выпускается на российских предприятиях компании. По мнению отраслевых аналитиков, и «Мечел», и ТМК приобретали заводы в расчете на выход в Западную Европу. «При покупке зарубежных активов российские металлургические компании не гонятся за увеличением объемов производства. Им важно повысить качество выпускаемой продукции, выйти на зарубежные рынки», — уверен аналитик инвестбанка USB Алексей Морозов.

Кто как рискует

Поглощения на внешних рынках далеко не всегда проходят безболезненно для наших компаний. Высоки как политические, так и экономические риски. «Российским компаниям порой приходится покупать проблемные предприятия, обремененные обязательствами и долгами, что может способствовать снижению рентабельности бизнеса, требовать значительных затрат», — констатирует Наталья Кочешкова.

А Дмитрий Парфенов отмечает: «В основном предметами сделок становятся небольшие предприятия, зачастую требующие модернизации производств».

К примеру, «Мечел», приобретая Mechel Targoviste, взял на себя инвестиционные обязательства в объеме 21,1 млн долларов, а при покупке Mechel Campia Turzii — 22,6 млн долларов. Условием продажи Pakistan Steel стало увеличение его мощности до 3 млн тонн стали в год. По расчетам Алексея Морозова, для этого консорциуму во главе с Магниткой необходимо инвестировать порядка 1,5 млрд долларов. Плюс к этому большую часть продукции новые собственники обязались реализовывать на внутреннем рынке.

Чтобы не стать объектами поглощения для мировых лидеров, российские металлургические компании могли бы объединиться. Но пока владельцы отечественных метхолдингов самодостаточны

Кроме того, на российские компании оказывают давление местные власти: препятствия зафиксированы при попытках приобретения активов в США, Италии, Турции. В Китае в целях защиты отечественных производителей действует ограничение — продавать не более 10% акций. В странах Восточной Европы победитель приватизационного конкурса может в любую минуту остаться без актива: предприятие там не передается в собственность до тех пор, пока покупатель не выполнит все обязательства, оговоренные в соглашении с властями. В 2004 году «Мечел» вернул правительству Хорватии трубный завод Zeljezara Sisak, в который успел вложить более 2 млн евро. Власти Хорватии требовали сохранить численность персонала предприятия и обеспечить трубами не менее 30% внутреннего рынка. В «Мечеле» посчитали, что сделка окажется неперспективной, так как выставленные условия не позволяют вывести предприятие на прибыль.

Тем не менее аналитики уверены, что а стоит свеч. «На российском рынке остались только мелкие металлургические предприятия, они не входят в сферу интересов крупных холдингов. Нашим металлургам проще купить готовый завод за рубежом, чтобы застолбить место на перспективном рынке. Тем более что цена российского и зарубежного актива зачастую равнозначна», — считает Алексей Морозов.

Каждый сам по себе

Тон процессам консолидации на мировом рынке черной металлургии задает Лакшми Миттал, владелец лидера отрасли — компании Mittal Steel. Сейчас он пытается поглотить вторую крупнейшую в мире компанию — европейскую Arcelor. Не исключено, что в перспективе Миттал заинтересуется российскими металлургами. Они и сами это понимают: «Пока мы не сталкивались с попытками враждебного поглощения или хотя бы похожими намерениями крупных транснациональных оков. Но считаем, что такое вполне возможно, правда, в отдаленном будущем», — говорит пресс-секретарь ММК Елена Азовцева. По ее словам, именно географическая диверсификация бизнеса и наращивание капитализации поможет российским металлургам защититься: «Если отечественные производители будут стоить дорого, это станет естественным барьером для поглощений. Жертвовать самостоятельностью и здоровым контным климатом на металлургическом рынке России вряд ли целесообразно».

В связи с возможной угрозой в экспертном сообществе неоднократно озвучивалась идея объединения российских комбинатов в холдинг, который стал бы глобальным оком на мировой арене. «Предпосылки для объединения имеются у ММК и “Уральской стали” (Оренбургская область), — говорит Дмитрий Парфенов из ИК “Проспект”. — Синергетический эффект будет заключаться в расширении спектра выпускаемой продукции, так как предприятия разведены по производственной цепочке: ММК выпускает плоский и трубный прокат, “Уральская сталь” — трубный и конструкционный лист. Кроме того, Магнитка получит сырье. На европейском рынке логичен альянс череповецкой “Северстали” и Новолипецкого меткомбината (НЛМК). Еще один вариант, рассчитанный на выпуск спецсталей: “Мечел” — “Ижсталь” — подмосковная “Электросталь” — волгоградский “Красный октябрь”».

Пока эти идеи носят теоретический характер: отечественные металлурги не стремятся укрупняться, чтобы дать достойный отпор Лакшми Митталу. «Российский металлургический бизнес и так уже сильно консолидирован: четыре крупнейшие российские компании (ММК, НЛМК, “Северсталь” и Evraz Group. — Ред.) держат около 70% рынка. Этот показатель значительно выше мирового — там четверка наиболее крупных компаний владеет лишь 13 — 14% рынка», — утверждает Елена Азовцева.

Старший вицепрезидент ООО «ЕвразХолдинг» Павел Татьянин говорит: «Мы не ведем переговоры о слиянии. Считаем, что у компании много внутренних ресурсов, которые позволят повысить нашу эффективность, увеличить прибыль и продолжить развитие». А Валерий Хорошковский добавляет: «Если это будет оправдано с точки зрения бизнеслогики, мы, конечно, можем действовать в этом направлении. Но сегодня у нас нет никаких конкретных переговоров по этому поводу. Слияния и поглощения — всего лишь инструменты. На самом деле нужно говорить не о слияниях (такой цели точно не ставит ни одна здравая компания, в том числе Evraz), а о любых инструментах, которые могут дать нам лидерство».

Пресссекретарь «Мечела» Алексей Сотсков утверждает: «У “Мечела” нет необходимости консолидироваться с российскими компаниями. Во-первых, рынок не так уж плох. Во-вторых, в силу объективных причин (стоимости рабочей силы и энергоносителей) компания может развиваться в России на основе внутренних ресурсов. В 2005 году “Мечел” увеличил запасы коксующегося угля более чем на 1 млрд тонн в земле. Разработка этих местодений позволяет нам строить амбициозные планы развития горнодобывающего сегмента, и для этого не надо проводить какие-либо консолидации. Приобретения в стальном сегменте возможны, если они четко укладываются в нашу стратегию и технологическую цепочку и если возникает синергетический эффект».

Аналитики резюмируют: владельцы российских метхолдингов самодостаточны. «Структура акционерного капитала такова, что до 97% акций компании контролируется одной группой лиц и вряд ли кто-то захочет терять контроль ради объединения», — считает Наталья Кочешкова.

Не время расслабляться

К укрупнению на внутреннем рынке компании могут подтолкнуть российские власти: они приступили к созданию металлургического холдинга на базе ФГУП «Рособоронэкспорт». Госчиновники заявили, что хотели бы видеть в составе нового холдинга корпорацию «ВСМПОАвисма», и даже сделали соответствующее предложение ее собственникам. Кто еще попадет в сферу интересов властей, пока непонятно. «Деятельность холдинга будет направлена прежде всего на консолидацию работы предприятий металлургии и противодействие попыткам дестабилизации стратегических отраслей промышленности», — сказано в январском пресс-релизе «Рособоронэкспорта».

Еще серьезнее внешние стимулы. «Все может измениться года через три. Фактором объединения усилий способно стать падение цен на продукцию металлургов на мировом рынке», — прогнозирует Алексей Морозов.

Альтернатива укрупнению на внутреннем рынке — консолидация российских компаний с зарубежным оком. Наталья Кочешкова приводит в пример слухи о подобных переговорах НЛМК с Arcelor.

А Алексей Морозов напоминает, что в прошлом году появилась информация о возможной продаже одной из крупнейших сталелитейных компаний мира Corus, капитализация которой составляет 7,9 млрд долларов. По мнению аналитика, приобретение Corus интересно с точки зрения выхода на рынок Восточной Европы, к тому же предприятие имеет качественные прокатные мощности. Теоретически консолидироваться с Corus могут «Северсталь» и НЛМК. Важный момент: масштабные приобретения или слияния с крупными мировыми оками дадут отечественным компаниям доступ к зарубежным ноу-хау.

Пока приобретения нашими металлургами зарубежных активов носят точечный характер, и результаты проводимой ими экспансии не могут оказать существенного влияния на расстановку сил в мировом металлургическом секторе. Очевидно, что в одиночку им будет сложно завоевывать внешние рынки. А надо.

Мария Истомина, Ирина Крючкова , "Эксперт-Урал"

«Мetaltorg»