Большая двадцатка: как контролировать движение капитала

Накануне саммита G20 известные финансовые эксперты поставили под соменение предложенные МВФ меры по стабилизации мировых финансов.

Когда президент Франции Николя Саркози взял бразды правления в качестве принимающей стороны саммита "Большой двадцатки" в этом году, который должен состояться в Каннах 3-4 ноября, он обратился к Международному валютному фонду для разработки обеспеченного правового "кодекса поведения", чтобы использовать контроль за движением капитала (или нормы по счету движения капитала, как мы предпочитаем их называть) в мировой экономике. МВФ ответил на это обращение публикацией в апреле этого года предварительного набора руководящих принципов.

Регулирование трансграничных потоков капитала странным образом отсутствовало в повестке дня "Большой двадцатки", хотя она ставит своей целью усиление финансового регулирования. Однако эти потоки являются центральным элементом финансовой нестабильности, что, в первую очередь, привело к требованиям их более жесткого регулирования. МВФ показал, что страны, которые применили нормы по счету движения капитала, меньше всего пострадали в самые тяжелые времена глобального финансового кризиса. С 2009 года он принял и даже рекомендовал такие нормы как полезные для управления массовыми притоками "горячих денег" на развивающиеся рынки.

Тем не менее, в то время как предлагаемый МВФ кодекс является шагом в правильном направлении, это ‑ заблуждение. Таким образом, одобрение "Большой двадцаткой" руководящих принципов Фонда не будет мудрым решением для мировой экономики, которая пытается оправиться от одного финансового кризиса, одновременно предотвращая наступление следующего.

С низкими процентными ставками и медленным восстановлением в развитых странах, что сопровождается высокими процентными ставками и быстрым ростом в развивающихся рынках, мировые инвесторы перетекли от первых ко вторым – в Бразилию, Чили, Южную Корею, на Тайвань и в другие страны. Затем, в последние месяцы, они также ушли из этих развивающихся стран, еще раз показав, как нестабильны и опасны такие потоки.

В действительности, как МВФ показал в своих Перспективах развития мировой экономики, эти потоки чреваты раздуванием пузырей активов, затрудняют странам проведение независимой монетарной политики, а также вызывают повышение курса национальной валюты и приводят к связанным с этим потерям в контоспособности экспорта. Например, валюта Бразилии укрепилась более чем на 40% с 2009 года до августа 2011 года, перед тем как ослабнуть в последние месяцы.

Некоторые страны ничего не предпринимали в сложившейся ситуации, однако многие, в том числе такие индустриальные страны, как Япония и Швейцария, провели большие интервенции на валютных рынках. Некоторые прибегли к принятию норм по счету движения капитала относительно притоков, таких как налоги на покупку облигаций, акций и деривативов иностранными инвесторами, введением требований по резервам по краткосрочным притокам и так далее.

Министр финансов Бразилии назвал эти многочисленные вмешательства "валютными войнами". Именно здесь вмешался Саркози, используя свое положение в качестве принимающей стороны "Большой двадцатки", для того чтобы поспособствовать разработке комплекса нормативных правовых актов для регулирования потоков капитала.

Предложенные руководящие принципы МВФ рекомендовали странам применять нормы по счету движения капитала только в крайнем случае – то есть, после таких мер, как создание резервов, допущение укрепления валют, а также снижение дефицита бюджета. В ответ на эти предложения была создана независимая рабочая группа, состоящая из бывших правительственных чиновников и ученых, чтобы изучить использование норм по счету движения капитала, а также предложить альтернативный комплекс руководящих принципов, чтобы использовать такие нормы в развивающихся странах.

Среди других выводов и рекомендаций наша рабочая группа указала на то, что в тех случаях, когда МВФ находил, что нормы по счету движения капитала были эффективными, эти меры были частью более масштабных макроэкономических инструментов, и они применялись на ранней стадии наряду с другими мерами, а не в качестве мер "последней инстанции". До тех пор, пока страны не подпишут торговые и инвестиционные соглашения, которые будут ограничивать использование таких норм (и многие это делают), статьи договора о создании МВФ дают им полный спектр политики, для того чтобы управлять потоками капитала, как они считают это нужным. Когда такие меры становятся мерами "последней инстанции", то это приводит к тому, что доступные варианты действий сокращаются именно тогда, когда странам необходимо как можно больше инструментов, чтобы предотвратить  кризисы или смягчить их последствия.

Вместо того чтобы принимать глобальный правовой кодекс поведения, который парадоксально может привести к компульсивному открытию счетов по операциям с капиталом во всем мире, МВФ, "Большая двадцатка", Совет по финансовой стабильности и другие органы должны попытаться уменьшить пятно позора, связанное с нормами по счету движения капитала, а также защитить способность стран применять их. В действительности, МВФ мог бы помочь странам предотвратить уклонение от правил и вместе с "Большой двадцаткой" и СФС провести глобальный диалог о степени, до которой страны должны координировать такие правила.

Интересы стран значительно склоняются в пользу такой координации. Промышленные страны стремятся выйти из кризиса, а также хотят, чтобы кредиты и капитал остались дома, чтобы стимулировать рост, в то время как у развивающихся стран мало заинтересованности в привлечении краткосрочных притоков капитала. Это могло бы стать основой для промышленных стран, чтобы привести в порядок свои налоговые кодексы, а также применить другие виды регулирования, чтобы удержать капитал дома, в то время как развивающиеся рынки могли бы применить меры, направленные на изменение состава и уменьшения уровня потенциально дестабилизирующих притоков.

Хосе Антонио Окампо – профессор Колумбийского университета и бывший министр финансов Колумбии.
Стефании Грифитс-Джонс – директор финансовых программ в рамках Инициативы Колумбийского университета, направленной на развитее диалога относительно стратегий.
Кевин Галлахер – профессор международных отношений в Бостонском университете.
© Project Syndicate, 2011
project-syndicate

ЛIГАБiзнесIнформ