к с заячьей губой жестоко убил младенца

Недавно на юго-западе Москвы произошло преступление, потрясшее своей жестокостью. В Тропаревском парке садисты пробили головы двухмесячному Дание Абакареву и его 41-летней няне Сабират Исмаиловой. Малыш скончался на месте, женщина в критическом состоянии. Что это — кровная месть? Дикая выходка подростков-скинхедов? Или нападение ка? “МК” провел собственное расследование.

Напомним, трагедия произошла 3 августа около 16 часов. На одной из аллей парка случайный прохожий нашел лежащую без сознания окровавленную женщину. Неподалеку, в стороне, — ее нижнее белье. Рядом — коляска с младенцем. Голова ребенка была в крови, но он еще дышал.

Примчавшиеся по вызову врачи спасти мальчика не смогли — он умер у них на руках. Сабират в тяжелейшем состоянии отвезли в реанимацию, где она и находится до сих пор.

* * *

Родители убитого малыша Абакар и Этери Абакаревы поселились в доме на улице Академика Анохина 5 лет назад. Живет семья в полном достатке, мире и согласии. Когда Этери ждала появления на свет третьего ребенка (первого женщина потеряла при родах, второй мальчик находится у родителей в Махачкале), ей в помощницы взяли знакомую — 41-летнюю Сабират.

Этери в свои 28 лет выглядит совсем молоденькой. Милое грустное лицо. Сначала она удивила меня своим внешним спокойствием. Приглядевшись к ней, я поняла: это воспитание не позволяет ей расплакаться перед чужими. Ее лицо одновременно выражало и достоинство, и покорность судьбе. Абакар производит впечатление цельного, образованного и открытого человека. Глядя на супругов, начинаешь сомневаться, что им могли за что-то мстить.

— Никаких врагов у меня не было, — утверждает Абакар, — да и кровная месть совершается иначе.
Известно, что незадолго до происшедшего Этери получила букет, который сначала приняла за подарок мужа. Позже выяснилось, что он в этот день цветов жене не посылал. Я спросила у супругов, не считают ли они, что это могло иметь какое-то отношение к убийству, служить своеобразным предупреждением?
— Цветы принесла служба доставки, — рассказывает Абакар, — я думаю, это просто ошибка, ица в адресах. Мы не связываем это с тем, что потом произошло.

* * *

В тот день Абакар заехал домой, пообедал, около часа поал с ребенком. Около трех часов Сабират — в доме все зовут ее Сабиной — собрала мальчика и ушла гулять, а Абакар уехал по делам. Через некоторое время ему позвонила Этери и сказала, что беспокоится за ребенка и Сабину — ее телефон не отвечает. Но Абакар успокоил супругу: “Трубка могла просто разрядиться”.

— Обычно я сама гуляла с сыном, — рассказывает Этери, — и в парке этом мы бывали часто. Там мамочек с детьми всегда очень много, и действительно очень спокойно. Иногда женщины прямо рядом с площадкой свободно загорали топлесс, никого не боялись…

Но сердце матери, видимо, чувствовало беду. Как раз в то самое время, когда Этери звонила мужу, и произошло непоправимое. Позже Этери все-таки пошла на поиски. Увидев скопление людей в парке, она поняла, что волновалась не напрасно…

* * *

Место, где все произошло, оказалось не очень оживленным. Сабина ушла подальше от детской площадки.

— А мог у нее появиться какой-нибудь ухажер и пригласить ее прогуляться? — спрашиваю Этери и Абакара, вспомнив, как была убита последняя жертва битцевского ка (преступник заманил в лес случайную знакомую).

По их словам, Сабина общительна, но с незнакомцем ни за что бы не заговорила. Да и сомневаются они, что просто так на улице к ней бы кто-то подошел: несмотря на то что Сабина выглядит гораздо моложе своих лет, красавицей ее назвать нельзя.

В тот день на Сабине была длинная шифоновая коричневая с розовыми цветами юбка, белая блузка в цветочек… Сверху она накинула трикотажный сиреневый джемпер — день был не жаркий.
— Коляска была синего цвета со светоотражающими полосками по бокам, — рассказывает Этери в надежде, что, может, кто-нибудь еще видел Сабину в тот день. Кроме того, на женщине было надето несколько золотых украшений — серьги, кольцо и цепочка, обмотанная вокруг запястья как браслет. Еще у нее с собой был старенький недорогой мобильник “Нокиа”.

— Цепочка и мобильник пропали, — говорит Этери, — все остальное вроде бы при ней.
Когда Этери прибежала в парк, где уже работала оперативно-следственная группа, окровавленная юбка Сабины лежала в стороне.

— Но ее не ли, — утверждает женщина, — этого точно не было. Может, не успели?
Супруги сдержанны, они переживают свое личное горе, но видно, что и за Сабину очень беспокоятся:
— К сожалению, мало надежды, что она даже выживет, — горько вздыхает Абакар. — У нее 13 проломов черепа: 8 — сзади, 5 — спереди. До сих пор она в коме.

* * *

Попрощавшись с семьей Абакаревых, в лифте сталкиваюсь с их соседкой. Она живет выше этажом и иногда встречается с супругами во дворе или в подъезде.

— Ой, да никогда никаких ссор я не слышала, что вы, — всплескивает руками Валентина. — Это такие приличные люди! Не похоже, чтоб они могли нажить врагов.

Местные жители до сих пор в шоке, только и говорят об этом убийстве.

— Мы теперь боимся ходить в парк. Неужели действительно какой-то изверг у нас завелся?
С этим вопросом иду к участковым. Они говорят, что ничем примечательным их район не отличается, случаев зверских убийств, что могли бы говорить о появлении ка в этих местах, в последние годы не было. Скинхеды тоже не безумствуют.
Однако в парке, несмотря на уверения участковых, обстановка явно напряженная — людей совсем мало, а каждые пять—десять минут аллеи патрулируются конной и пешей милицией.

Сейчас это дело ведет специальный отдел прокуратуры по расследованию бандитизма и убийств. Оперативно-розыскные мероприятия в районе обеспечивает группа, созданная приказом начальника ГУВД г. Москвы Пронина, под его личным контролем.
Как рассказали “МК” в прокуратуре, в группу входят сотрудники уголовного розыска, сыскари из убойного отдела округа, эксперты.
Сыщикам известно: в тот злополучный день все произошло очень быстро. Один свидетель рассказал, что видел у пруда женщину с коляской — она читала книгу. Буквально через 10 минут, возвращаясь с прогулки, он увидел ее уже лежащую в луже крови. И вызвал “скорую”.

После опроса родственников пострадавшей, родителей малыша, посетителей парка список предположений у следствия расширился. Но сейчас в качестве основных рассматриваются две версии.

Первая — все-таки месть или устрашение. Причину сыщики не раскрывают, но, возможно, это как-то связано с бизнесом семьи — дедушка Дании занимает пост замдиректора авиакомпании “Дагестанские авиалинии”, там же трудится Абакар.

Это предположение подкреплено показаниями людей, видевших в тот день в парке мужчину, с виду “типичного кавказца”. После случившегося он бесследно исчез. Если преступление действительно задумывалось заранее, то и ограбление, и попытка изния, скорее всего, совершены для отвода глаз.

Вполне серьезно следствие рассматривает и версию об ограблении. Дело в том, что буквально на следующий день после убийства Дании в милицию поступило заявление от женщины, у которой в парке молодой мужчина пытался отнять сотовый. Сыщики стали опрашивать местных, и выяснилось, что это не редкий в последнее время случай. По описанию тех, кому приходилось с ним сталкиваться, он худощавый, носит волосы до плеч и у него есть особая примета: рассечка на верхней губе, отчего она имеет вид “заячьей”.

Если это действительно был грабитель, он мог выследить Сабират и дождаться, пока на тропе станет безлюдно, а потом напасть на нее.

Но почему тогда он не взял золотые серьги и кольцо? Возможно, когда преступник попытался ее еще и изть, что-то его вспугнуло. И поэтому он просто не успел сорвать с нее остальные украшения.
Но зачем же тогда ему понадобилось убивать малыша? Младенец ведь не представлял для преступника никакой опасности — не мог его опознать. Ребенок мог стать жертвой случайно — проснуться и закричать. Тем самым испугав преступника: крик младенца мог привлечь внимание.

Подтвердить или опровергнуть что-либо сейчас может только Сабират, а она пока не пришла в себя и находится в реанимации Института им. Склифосовского, куда ее поместили в пятницу. По словам врача, ее перевели туда не из-за ухудшения состояния здоровья, а потому, что “там работают специалисты по ее профилю”.

В Институте им. Склифосовского Сабират Исмаилова переведена в общую реанимацию. Доступ в отделение разрешен только его сотрудникам — все двери оборудованы кодовыми замками.

— У нее по-прежнему тяжелое состояние, но сейчас она уже находится в поверхностной коме. Есть надежда, что через неделю-другую она придет в себя. Пока делать прогнозы относительно ее будущего преждевременно, — сказал дежурный врач-реаниматолог.
У милиции есть фотороботы обоих подозреваемых. Правда, пока их используют лишь для “внутреннего применения” — снабжают ориентировками с портретами предполагаемых преступников сотрудников всех служб.

Выходит, местным жителям действительно стоит поостеречься и не ходить в парк поодиночке.

Московский Комсомолец