Франция находится в состоянии внутренней войны. Это не гражданская война, поскольку мятежники имеют лишь формальное гражданство, реально они, как "Beurs", относятся к низшему этническо-религиозному классу, к тому же маргинальному.

Этих мусульман диаспоры третьего поколения, выходцев из Северной и Западной Африки, следует рассматривать в плане их реалий и перспектив как детей, не имеющих будущего. Мятеж был вызван гибелью двух молодых мусульман в предместье Clichy-sous-Bois. В результате сработала мина замедленного действия, взрыв которой продолжается уже больше двух недель. Два десятка парижских предместий называют "Banlieus de l Islam".

 

Один из тамошних главарей, молодой мусульманин Муса Диалло, сказал журналистам следующее: "Восстание закончится только тогда, когда погибнут два полицейских". Это исламская правовая норма, зафиксированная в Коране. "Мы предписали им (неверным в качестве наказания) - жизнь за жизнь. Око за око". (Коран, сура 5, стих 45). В то же время президент Жак Ширак заявил, что во Франции действуют только французские законы. Репортер Associated Press сказал прямо, что в случае с мятежом речь идет также о том, действует ли в "предместьях" французское или другое право.

Что представляют собой глубинные причины вспышки насилия? В серии материалов, опубликованных еще в августе 2004 года на страницах FTD под общим заголовком "Германия 2010", появилась и беседа под заголовком "Дети, не имеющие будущего, будут мстить Германии". Этот прогноз теперь сбывается на пять лет раньше во Франции.

Немецкие средства массовой информации и политики сообщают об инцидентах, не только ая происходящее (например, говоря об организованной преступности), но и преуменьшают их значение ("незначительное меньшинство") и, тем самым, вводят в заблуждение вместо того, чтобы разобраться.

Факт то, что теперь целое поколение, этническо-религиозное происхождение которого замалчивается (мусульмане из Северной и Западной Африки), ведет войну против общества, которую начали их отцы и деды. Мятежники не интегрированы. В Германии критерием для интеграции являются паспорт и владение языком. Происходящее во Франции - наказание за эту ложь. Мятежники из парижских предместий "Banlieus de l'Islam" - французы по дению. У них есть паспорта, они говорят по-французски лучше, чем на своем родном языке. И, тем не менее, они, - как и мусульмане-британцы, совершившие 7 июля террористические акты в Лондоне, - ненавидят Европу. Для них - интеграция, несмотря на наличие паспорта и владение языком, оказалась неудачной, их не признают европейскими гражданами.

Следует надеяться, что мятеж молодых мусульман во Франции привел к тому, что теперь развернулась давно назревшая, но сознательно подавлявшаяся дискуссия по этому вопросу, и ведется она безответственно и без соблюдения всякой политической корректности. Речь, в первую очередь, идет о том, чтобы определить, что такое интеграция и как ее добиться. Интеграция имеет три измерения, дополняющих друг друга: юридическое (предоставление гражданства), общественное (принятие ценностей, норм и правил, существующих в обществе) и экономическое (рабочее место и жилье).

Мятежники Парижа отвергают ценности гражданского общества и доказывают это своим насилием. Многие из них живут за счет социальной поддержки со стороны государства или мелкой преступности, у них есть родители, которые всегда были безработными, то есть не были образцом. Это все что угодно, но не интеграция: французский паспорт и знание французского языка не заменят интеграцию как реальную принадлежность к обществу.

Но интеграционная политика в отношении теперь уже 20 миллионов мусульман в странах Европейского Союза отсутствует не только во Франции, но и во всей Европе.

Другой аспект - отсутствие политики, регулирующей приток иммантов. В отличие от традиционных стран, принимающих у себя только нужных и квалифицированных специалистов из числа иммантов (Соединенные Штаты, Австралия, Канада), Европа уступает все возрастающему давлению потока переселенцев, вызванному демографическими причинами и нищетой, и фактически ослабляет свои границы, невзирая на широко распространенную риторику относительно "Крепости под названием Европа". Это происходит, прежде всего, в результате воссоединения семей, которые, согласно существующей культуре, должны быть большими, а также за счет фиктивных браков.

Европе в связи с сокращением численности населения нужны манты, но ей не нужны переселенцы, бегущие от нищеты в другую социальную систему. Мация в Европу приобретает практически форму импорта нищеты.

Опасность заключается в том, что эта нищета приобретает этнический и религиозный характер. В этом кроется причина мятежа в парижских исламских предместьях.

Европе необходима интеграция и организованная мация. Отсутствие дискуссии об этом является одним из симптомов феномена. Она в Европе, в том числе и в Германии, давно назрела.